Невозмутимо, будто он ничего такого не делал, Эдисон медленно отходит от тела.

– Дрейк, – шипит Уоллес. – Смотри!

Я останавливаюсь, хотя уже собрался идти за конем, оставив шерифа упаковать этого мудилу.

И тут я замечаю, на что он указывает. Татуировка дракона за левым ухом. В эту секунду я страстно желаю, чтобы Эдисон прикончил этот кусок дерьма.

– А вот и настоящий Адам Браяр, – хриплю я, с трудом сдерживаясь, чтобы не убить его на глазах у представителя закона.

– Только собирался сказать, – отвечает Уоллес. – Черт. Точная копия нашего мертвого приятеля.

Почти не слышу его. Я так взбешен, что готов перерезать Дракону горло, чтобы он никогда больше не встал.

Но конь продолжает куда-то идти, он сосредоточен только на Белле. Я бросаю взгляд на землю, где грудой смятого тряпья валяется сволочь, и морщу нос.

Дерьмо собачье.

Я ненавидел этого ублюдка в течение многих лет, но, по иронии судьбы, мне на него наплевать.

Белла – вот что важно. Если с ее головы упал хоть один волосок, Дракон заплатит в десять раз больше. Сейчас нет ничего важнее, чем убедиться, что она в безопасности, вернуть ее.

– Надену на него наручники, а потом мы войдем в здание.

Я качаю головой и киваю на Эдисона.

– Он бы не ушел, если бы там была Белла, – говорю я, снова следуя за лошадью.

Все мои навыки требуют взять в свои руки контроль над ситуацией, сосредоточиться на поисках, но вместо этого доверяюсь старой лошади. Однако какая ирония судьбы!

Прямо сейчас эта чокнутая зверюга сохраняет спокойствие. Главное – он поможет мне найти ее. Он предан ей и не остановится, пока не спасет или не умрет. Эдисон обходит еще пару зданий, затем ускоряется, направляется к старой слесарной мастерской.

Перехожу на бег, хочу обогнать его и оттолкнуть в сторону, чтобы первым ухватиться за ручку боковой дверцы. Он издает утробный храп, его большие темные глаза мерцают чем-то вроде страха. Или это ярость? Готов сражаться так же, как и я?

Глядя ему прямо в глаза, я прижимаю палец к губам, умоляя не шуметь. Надеюсь, хотя бы в этот раз он послушается и поймет так же, как, похоже, понимает все остальное.

Он вскидывает голову и слегка сдвигается в сторону, давая мне пройти в здание. Задерживаю дыхание, открываю дверь и прищуриваюсь, давая глазам привыкнуть к царящему внутри полумраку. С обратной стороны старой грузовой автоцистерны замечаю слабый свет от лампы.