Он хватает меня за задницу и поднимает, а я раздвигаю ноги и обвиваю ими его бедра.
– Пусть это станет началом нашего долгого медового месяца. Пока смерть не разлучит нас, – говорит он, проникая.
Мои глаза закатываются, и я уплываю под звуки льющейся воды, чувствуя лишь ритм, задаваемый этим татуированным зверем, обладающим даром зажигать звезды. Это волшебно. Целую его, прижимаясь еще теснее, насаживаясь еще глубже.
– Я люблю тебя, Дрейк Ларкин.
– Я люблю тебя, Аннабель Ларкин.
Боже, это имя!
Но все это не идет ни в какое сравнение с его все ускоряющимся темпом. Наслаждаюсь безумными, первобытными, животными ощущениями, мгновенно наполняющими меня.
Увы, это не может длиться слишком долго, не с толпой, ждущей нас внизу. Я везучая, прямо-таки удачливая женщина, стоит лишь вспомнить, как член дразнит клитор, а щетина щекочет шею. Его ласки переносят меня за край блаженства.
– А знаешь, я ведь собирался просить тебя по-настоящему.
Изгибаюсь, прижимаясь сильнее, поскольку давление внутри нарастает.
– Просить о чем? – шепчу я, задыхаясь.
– Выйти за меня замуж, Белла. – Он со свистом втягивает воздух. – У тебя есть кольцо, сейчас внутри мой член. Чтобы сделать все по-настоящему, нам осталось только провести церемонию.
Он же не может делать предложение… таким образом?
А, нет, может. И это
Вонзаю ногти в его плечи, подталкивая, даже когда удовольствие подбирается к самому пику. Я сейчас так близко, что все внимание сосредоточено на нем.
Шквал наслаждения пронзает меня, как молния, резкое, восхитительное освобождение, смывающее с меня весь ужас последних суток и превращающее их в раскаленный взрыв ослепляющей сладости, в полыхающее ничто, где мне так хорошо с Дрейком, что я теряю себя. Но ненадолго.
Он набирает скорость, врезается в меня, распластывая между своим твердым телом и стеной. А затем мышцы каменеют, и меня настигает последний удар. Начинаю любить его оргазм едва ли не больше собственного. Наше удовольствие смешивается, и я позволяю ему расцвести улыбкой на лице, когда, наконец, отвечаю: