Равнодушное отношение к земле, разлаженность хозяйственного механизма, когда «схватывает, но не сцепляется», замораживаыние личной инициативы под предлогом «частного лица», засилье посредственности в управленческом аппарате, увядание духовной сферы — эти и подобные им «негативы» сколько ни пытайся анализировать, всякий раз будешь натыкаться на что-то общее, главное, на какую-то первопричину, не поняв которой, не объяснишь и частностей. Где же она, в чем? Найти надо, ибо абсолютно прав Федор Абрамов, чьи слова из дневника привел в выступлении на VI съезде писателей России Сергей Викулов: «Сегодня пассивность и равнодушие стали национальным бедствием».
При анализе социальных явлений надо исходить из классовых позиций. С исчезновением частной собственности и порожденных ею классов частнособственническая психология не исчезает автоматически. Десять лет назад XXV съезд партии предупреждал, что если с ростом материального благосостояния в такой же степени не будет возрастать идейно-нравственное воспитание, то мы можем получить рецидивы мелкобуржуазной, мещанской психологии. Предупреждение не пошло впрок. В повседневной практической работе оно не стало исходным пунктом и ориентиром при выработке и экономических и социальных мер. Не соблюдая принцип справедливой оплаты за количество и качество труда, за конечный результат работы, вводя всевозможные доплаты и поощрения за что угодно, только не за добросовестно исполненное дело, нарушив закон распределения по труду и породив должностными привилегиями социальную несправедливость, мы оживили заглушенные было ростки нетрудового, мелкобуржуазного начала в психологии, они разрастались, ширились, заглушая начало трудовое, пролетарское.
Пролетарскую психологию питает коллективизм, мелкобуржуазную — эгоизм. Последний может разрастись до крайней черты — уверования в свою исключительность. При этом он имеет склонность рядиться в патриотические одежды, выступать под видом самой высокой гражданственности.