Но, наверное, это не так уж странно. В конце концов, Слейзнер был одной из ведущих фигур в полиции Копенгагена, и очевидно, это событие затмит все остальное. Главный вопрос заключался в том, позволят ли ему и другим членам команды продолжить осмотр, или заставят…

Он запнулся после того, как его взгляд уперся в ящик для хранения, или, вернее, в его крышку. В блеске влаги было что-то необычное, и когда он прошел вперед и присел на корточки, чтобы изучить ночную росу, образовывавшую тысячи и тысячи мельчайших капель воды на крышке, он отчетливо увидел, что там кто-то только что сидел.

Одновременно у него в кармане проснулся мобильный. Он подумывал не отвечать, но понял, что у него нет выбора, когда звонящим оказался комиссар национальной полиции Хенрик Хаммерстен.

– Да, это Мортен Хейнесен, – сказал он, прижимая телефонную трубку к уху и осматривая ящик для подушек и сухую область в центре крышки.

– Здравствуйте, Мортен, не знаю, встречались ли мы. Меня зовут Хенрик Хаммерстен. Уверен, что вы обо мне слышали.

– Конечно. – Он наклонился, чтобы свободной рукой взяться за крышку.

– Я только что узнал трагическую новость о самоубийстве Кима Слейзнера, и как я понял, вы с вашей командой уже на месте.

– Верно. Мы уже в разгаре…

– Это хорошо, Мортен. Отлично, – перебил Хаммерстен, а Хейнесен тем временем открыл крышку. – Причина моего звонка в том, чтобы сообщить вам, что с этого момента заниматься делом будет другая команда, и поэтому я хотел бы, чтобы вы и ваши люди без промедления покинули… – Звонок прервался в тот же момент, как мобильный выскользнул из рук Хейнесена и ударился о деревянное покрытие.

У Хейнесена не было ни единого шанса среагировать, прежде чем вооруженный мужчина вылетел из ящика и атаковал его, так сильно ударив боковой стороной пистолета, что у него перед глазами все потемнело.

57

57

Фабиан обогнул бильярдный стол и поспешил назад вглубь квартиры. Может, там есть другие полицейские, может, нет. Решать проблемы по мере поступления. Сейчас надо попытаться выбраться и убраться отсюда как можно быстрее.

Удар пистолетом оказался сильнее, чем он думал. Но вернуться, чтобы убедиться, что с полицейским все в порядке, было бы равносильно тому, чтобы сдаться.