Мы закидали костровище листьями и снегом и поскакали дальше. Буквально в нескольких полетах стрел я заметил дымку между деревьев. Там, должно быть, Одер, подумал я. Если бы мы только могли переправиться через него! Копыта лошадей теперь оставляли отчетливые следы, и, если не поднимется ветер или не начнется снегопад, Рос и его люди легко смогут нас найти. Слишком большое искушение для рабов в Вейтскуге, они наверняка думали, что Олав заплатит им серебром, возможно, его даже хватит, чтобы выкупить свободу, если они только расскажут, что я вовсе не прикован к койке, а давно уехал. Конечно, я не был уверен в том, что рабы захотят получить серебро, если придут к Олаву с такими вестями, но помнил, как он заплатил рабу ярла Хакона.

Мы спустились на берег. Течение реки было спокойным, а пояс из замерзшего ила и песка шел далеко от кромки воды. Здесь нам было легко выбраться, а лошадей можно было пустить рысью.

Я помню, что не сводил глаз с реки, пока мы скакали на лошадях. Лед уже схватился, он лежал вдоль берега и вскоре готов был покрыть всю реку. Если бы мы перебрались через нее, мы могли бы поехать на север, в Даневирки. Там было безопаснее, в королевстве Свейна Вилобородого, потому что туда ни за что не пришли бы люди Олава. Мы могли бы остановиться где-нибудь возле реки и сказать, что бежим из Норвегии, что скрываемся от конунга Олава, что, в принципе, было правдой. Мой отец ни одного плохого слова не сказал о данах, они были достойными людьми.

Я до сих пор считаю, что Осин мог бы остаться в живых, если бы я не остановился на берегу реки. Вода была удивительно чистой, не замутненной, как обычно. Я спешился, посадив Фенрира на лошадь. Казалось, что в этом месте мы могли переправиться на лошадях. Я знал, что боевые корабли стояли ниже по реке, осадка у них была небольшая, и уровень воды казался низким.

Вдруг я услышал свист, как будто шорох деревьев. Осин широко открыл рот. Я повернулся к нему и увидел, как он заваливается на шею коня. Из его спины торчала стрела. Я увидел людей среди деревьев и свору ирландских овчарок в намордниках. Я слышал шорох стрел и видел, как натягивают луки.

– Нам надо на тот берег! – Я помню собственный голос, он прозвучал грубо и по-взрослому. Я выхватил охотничий лук и вставил три стрелы между пальцев, как меня учили; четвертая была уже в луке. Я выпустил две стрелы в фигуры, маячившие между деревьев, две стрелы потерял, наклонился, чтобы поднять их, и увидел бегущих людей, среди которых был Рос. Он выхватил меч набегу и несся прямо на меня.