— Правда? — Мисаки нарочито расстроилась. — Я просто думала, что, как ученик главного джасели ямманок тут, ты можешь знать, что именно случилось с этой деревней.

— Да, Короя, но я не уверен, могу ли говорить вам. Не без разрешения старших.

— Тебе нужно разрешение старших, чтобы помочь горюющей женщине унять сомнения?

— Дело не в том, что я не хочу, чтобы вы знали. Просто я не уверен, что ваша Империя хотела бы, чтобы я… Я не могу так рисковать.

— Не можешь рисковать? — сказала Мисаки с нарочной дрожью потрясенного страха.

— Что, простите?

— У меня есть семья, джасели, — голос Мисаки дрожал, звуча уязвимо. Не вне контроля. Просто уязвимо. — Малыш. Думаешь, я хочу, чтобы их всех убили?

— Я… я не на это пытался намекнуть…

— Если переживаешь, что расстроишь Империю, не бойся меня. Я хочу только уберечь семью. И тут, в Кайгене, безопасность означает знания плана Империи. Ты не понимаешь, что я могу сделать это, только если знаю всю историю.