Вероятно, не все из опубликованных притч можно назвать таковыми. Вот, например, в главе 13 Матфея, стихи 44-48, в которых я выделил три притчи, говорящих о сравнении Царствия Небесного а) с сокровищем, скрытом на поле и найденном человеком, б) с прекрасной жемчужиной, ради которой купец продал всё своё добро, в) с неводом, в который уловилась всякая рыба, в том числе и плохая, хорошая – это то, что и надо, а вся плохая была выброшена вон. Конечно, от этих куцых притч очень отличается притча о двух сыновьях, приведенная в главе 21 (28-32), или, например, притча о злых виноградарях, которую можно почитать в этой же главе непосредственно за притчей о двух сыновьях (стихи 33-41). Да и притча о работниках в винограднике и их плате за работу (см. главу 20, стихи 1-16) тоже отличается от тех, «куцых» притч.

И всё же. В начале этой главы у Матфея записано (1-3):

«Вышед же в день тот из дома, Иисус сел у моря. И собралось к нему множество народа, так что Он вошёл в лодку и сел, а весь народ стоял на берегу. И поучал их много притчами, говоря…».

Бесполезно говоря, поскольку, как Он потом отвечал на вопрос Своих учеников, ничего этот народ не понимает. Тогда к чему бесполезно и бессмысленно сотрясать воздух? Народ гонять за Собой. Для учеников? Так и обособьтесь от народа, да и без всяких притч, напрямую, расскажи им, о чём Ты хотел сказать. Вполне возможно, что Иоанн как раз этим и озаботился, не указав ни одной притчи. Зачем понапрасну изводить чернила, бумагу, да и время, на то, что совершенно бессмысленно. Достаточно простых бесед с учениками за круглым или продолговатым столом, за трапезой или в дружеском разговоре.

Снова решето с чудесами (14)

Снова решето с чудесами (14)

И ели все и насытились; и набрали

кусков хлеба и остатков от рыб

двенадцать полных коробов; было

же евших хлебы около пяти тысяч мужей.

Мар. 6:42-44.

Иисус отправил учеников в лодке на другой берег, а Сам остался помолиться (кому? чему? зачем?). Ночью, уже помолившись, Иисус пошёл к ученикам по воде. Ученики, понятно, перепугались. И чего же тут непонятного? Они Ему просто не верили, и всё. А иначе, если они почитали Его за Господа, то чего тогда бояться? В порядке вещей. Шагает себе Господь, где Ему вздумается, а хоть бы и по воде. А эти прид… (вот, опять напрашивается это нехорошее слово, прости, Господи), а эти умники, подумали, что к ним призрак идёт. Но Иисус пристыдил их: «Это Я, не бойтесь!» Пётр не верил своим глазам: «Ну-ка, учитель, разреши, я к Тебе пойду?» «А чего, – отвечает Иисус, – дуй по прямому». Но Пётр тут же провалился в воду и завопил: «А-а-а! Господи, спаси меня!» Вспомнил-таки про Господа, алиментщик. Вот с этих пор и стали ученики признавать в Иисусе Господа. Скорее всего, что Пётр к Богу обратился за помощью. Но Иисусу лестно было, что Его назвали так, хотя Он никакой не Господь, а Сын Господа, протянул руку Петру, хотя теперь мог бы и без рукоприкладства утвердить Петра на воде. Потом, конечно, понял Свою оплошность и говорит: «Что же ты, первозванец, во Мне усомнился?»