Вдвоём они прошли мимо Бартона, и в этот раз Артур увидел настоящую ненависть. Она отражалась в сжатых губах, кулаках, немигающих глазах. У телохранителя происходила внутренняя борьба, словно он играл сам с собой в рулетку. Если мячик попадёт на чёрное, он смирится, если на красное, то достанет пистолет, пристрелит всех остальных и убежит. Джуану следовало поменять телохранителя как можно быстрее. Нельзя доверять свою жизнь тому, кто тебя так сильно презирает.

Вдвоём с Изабеллой они скрылись в комнате, а Бартон остался снаружи у двери охранять их от любого вторжения. Вскоре в комнату вошёл и Джуан. Глаза Бартона потускнели и также перешли в автопилот. Он делал так каждый раз, когда не хотел видеть и слышать того, что происходит рядом с ним. Это был его способ переживать худшее. Именно он научил Изабеллу этому приёму.

Теперь он ненавидел Артура даже больше, чем Джуана: у того было невообразимо плохое воспитание и никто не уделял ему внимания. Артур же мог отказаться от уроков Джуана, но он с энтузиазмом отвёл Изабеллу в комнату. Артур превратился на его глазах из парня без памяти в убийцу и насильника. Бартон пообещал себе, что Артур не доживёт до естественной смерти.

Вскоре из комнаты начали доноситься плач, удары, вскрики и стоны боли. Сознание Бартона отключилось, остался лишь безмолвный и безэмоциональный страж.

Артур знал, что делает нечто ужасное, но уже не мог остановиться. Ему нравилась вседозволенность.

Гибралтар. Блогер

Гибралтар. Блогер

Потратить тридцать тысяч долларов оказалось труднее, чем Дарвин предполагал. У него в кармане лежала карточка с деньгами, но ни один магазин не хотел пускать его внутрь, будь там хоть дрон, хоть живой продавец. Стоило Дарвину появиться в дверях, он сталкивался с барьером улыбок. Ему вежливо показывали на улицу, и никакие заверения о наличии денег не действовали. Никто не хотел видеть бездомных в своём магазине: это могло отпугнуть других посетителей. Сейчас Дарвин, как никогда, походил на бездомного: последние часы он много бегал, и на футболке с портретом его любимого рэпера появились огромные пятна пота. Грязью из-под его ногтей можно было неделю отапливать дом на четверых человек.

Дарвин и семеро его друзей передвигались группой, ходили от магазина к магазину, где их тут же разворачивали.

– Это старый трюк, парень, – повторял Кутайба раз за разом. – Никто не пустит нас внутрь, пока мы не оденемся как нормальные люди. А одеться нормально мы не можем, потому что нас не пускают внутрь. Мы попали в петлю, из которой не выбраться.