– А теперь ты счастлива? – У Лары выступили слёзы. Все эти эмоции принадлежали Сесиль. – Ты убила Эмиля Жиру, Десмонда Беннетта, Питера Бомонта и Тодда Саттона – ты десятилетиями мучила мою семью. Конечно, я винила себя за то, что меня так оберегали. Но я не виновата. Ты злишься на Отца, а не на меня. Тебе сто лет, и всё же ты продолжаешь, как оживший восковой муляж, пытаться отомстить. Или ненависть так изуродовала тебя, что ты не видишь, что должна злиться на Отца? Скажи мне, когда тебе будет достаточно? Тебе правда от этого легче? Или ты просто так сильно себя ненавидишь, что ненавидишь и меня заодно? Может быть, нас разделили, но мы всё ещё одно существо. Это себя ты ненавидишь на самом деле?

Марла приложила руку к лицу.

– Я сломлена, Сесиль. Ничто никогда мне не поможет. И я была ребёнком. Что я могла сделать со своим гневом на Отца? Мы были детьми. Но у меня была прекрасная жизнь – Рим, Лондон, Лос-Анджелес, Буэнос-Айрес, Сидней. Я сделала всё, что могла. После того, как я убила Эмиля, со мной произошло что-то странное. Я стала сильнее, но появилась какая-то жажда крови, которую я не могла утолить. В Риме в 1960-х годах я целый месяц убивала по человеку в каждую ночь. А теперь всего один раз за тридцать лет.

Пока Лара слушала историю Марлы – историю Эсме – она не могла не пожалеть бедную, лишенную матери девочку, которую помнила по фотографии. С Эсме обращались неоправданно сурово и жестоко, и всё это сделал Альтаказр. Лара считала, что это одна из самых печальных историй, которые она слышала, её сердце болело за эту маленькую девочку.

Тем не менее было трудно примерить эту историю на женщину, стоящую перед ней. Как и многие убийцы, которые когда-то были жертвами, в какой-то момент Эсме сама стала палачом. Эта женщина убила Лариного жениха и отца, и, невзирая на жалость, которую она испытывала сейчас, Лара знала, что та убьёт сегодня всех, кто здесь есть, если она, Лара, её не остановит.

Только тогда Лара увидела, что Марла смотрит куда-то за неё. Она обернулась – в ворота входила Одри.

– Матушка! – взволнованно воскликнула она. – Как ты здесь оказалась?

– У меня было предчувствие, – объяснила Одри.

Марла тяжело вздохнула.

– И ты туда же. Так теперь вы все делаете за него грязную работу. Я вас предупреждаю: я туда не вернусь. – Она оперлась на лопату. – Признаю, я удивлена, что он сумел втянуть в это тебя, Одри. Кто бы мог подумать.

Одри поджала губы.

– Я ничего из этого не хотела.

– Ну, ты тут не одна такая, – хмыкнула Марла. – Одри, я предложила твоей дочери возможность развернуться и уйти. Я не вернусь в Керриган Фоллз.