– Целуй.

– Господи, как приятно-то… Не смей больше отращивать эту кошмарную растительность!

– Ради тебя – всё, что угодно. Но ты мне обещала…

– Да помню я, помню.

* * *

Люба ждет его возле работы – освободилась раньше и решила заехать. Конец марта, сырого и ветреного. Вспоминает, как вот так же приезжала тогда к нему – извиняться, примерно год назад. Сколько изменилось за этот год…

– А это у нас Люба, никак? – Из состояния задумчивости ее выводит женский голос.

Она оборачивается. Секундное замешательство, но женщину вспоминает.

– Здравствуйте, Нина Гавриловна.

– Здравствуй, касатка. Николая ждешь?

– Его.

– То-то я смотрю, Николай Глебович как на иголках, а Владимир Алексеевич ему всё какие-то поручения да наставления, и всё никак остановиться не может.

– Ничего страшного, – улыбается Люба. – Я подожду.

Медсестра смотрит на нее внимательно. А потом вдруг неожиданно говорит:

– Ты береги его, голубка. Такой парень – один на тысячу, уж не знаю, понимаешь ли ты свое счастье. А как любит-то тебя. Дороже такого ничего не бывает – поверь мне.

Люба помедлила с ответом. Не сказала первое, что пришло в голову – ведь Нику с этой женщиной работать. И потом – права она, если рассуждать здраво, и Люба с ней согласна. Ну, просто есть такие люди: хлебом их не корми, дай в чужие дела нос сунуть.

– Буду беречь, – Любе даже удается мило улыбнуться.

– Ну, надо же, – качает головой Нина Гавриловна. – Всё есть – и краса, и голова, и сердце. Нашел себе Николай невесту под стать себе.

К ним подлетел Ник. Он слегка запыхался.

– Люб, давно ждёшь? Прости, шеф задержал. А… Нина Гавриловна, вы ж вроде бы домой пошли?..