– Ты издеваешься?

– Почему это? Серьёзно.

– То есть… Я говорю, что хочу ребёнка, а ты говоришь о’кей?

– А что я должен был сказать?

Он ее просто выводит из себя своей невозмутимостью, которую в данный момент хочется назвать совсем другим словом.

– А ты сам хочешь? Твое желание иметь ребёнка? Оно есть?

– Люб… – Он притягивает ее к себе. Вот вечно он так – в любом споре тут же начинает распускать руки! – Мы это уже давным-давно решили. Что у нас будут двое детей. И как только мы будет готовы…

– И это я должна решить, что мы готовы?

– А кто?

– А у тебя есть мнение по данному вопросу?

– Есть. Я готов. В материальном плане уверен – справимся. А насчёт всего остального – это решать тебе.

– Почему? – Ей кажется, она сейчас просто лопнет от его спокойной упёртости.

– Потому что. – Ник вздыхает и пресекает ее попытки вывернуться. – Так несправедливо устроен этот мир, Любава. Потому что именно в твоем теле зародится новая жизнь. Именно твой организм будет давать всё необходимое, чтобы он, ребёнок, рос. Именно твоему телу придётся подстраиваться, чтобы выполнить эту функцию. Внутри тебя вырастет новая жизнь. Ты… ты очень сильно изменишься на целых девять месяцев, ты же это понимаешь? Чтобы потом выпустить малыша наружу – а это очень трудно и больно, я видел. Да и потом будет не проще. Именно ты будешь кормить ребёнка грудью, не высыпаться первое время, вставать к нему по ночам. Это работа нужная, но очень непростая. Ты сама должна решить, когда ты к ней будешь готова.

Люба молчит долго. Потом вздыхает.

– Вот что ты за человек, Самойлов… Вечно своими подробностями всё портишь. Что за привычка вываливать правду-матку во всех случаях?..

– Ты же знаешь, я прагматик.

– Ты звероящер!

– И это тоже.

– А что, ты вот не собираешься мне помогать? С ребёнком?

– Каким образом?