А выбила меня из этого состояния Вера. Она прибежала по пляжу от детского корпуса и с разбегу подлетела ко мне.

— Алесь! — выпалила она с выдохом. — Вас зовёт Кранц!

Юл вскочил:

— Верка! Где тебя носит?

Она кинулась к нему на грудь. Её мелко колотило, то ли от возбуждения, то ли от холода:

— Я так з-замёрзла, Юльчик!

Юл поднял плед, на котором сидел, и укутал её поверх куртки, а поверх пледа обнял. А я сказал:

— Куда меня зовёт Кранц, Вера?

Чувствовал себя как-то странно. Раздрайно и нервно, словно где-то ошибся — и за это предстоял неизбежный разнос от судьбы.

— На пристань, — сказала Вера, повернувшись ко мне. — Туда субмарина подошла. Там шедми с подводной базы, Кранц и его товарищ… ну, знаете, этот южный парень, тоже синий. И этот… Андрей.

Не понравилось мне всё это страшно. Но меня звал Веня — ладно, хорошо. Пусть так. Посмотрим на месте.

— И я пойду, — сказала Вера и принялась выбираться из пледа.

— Куда? — рассмеялся Юл. — Ты же холодная, как шедми, ты простудишься! Журналистское расследование?

— Мне Кранц разрешил, — сказала Вера значительно. — А тебя не звал, Юль.

— Ну уж нет! — Юл снова укутал её и обнял за плечи. — Пойдём вместе.

Так мы и пришли, втроём. Юл неожиданно был очень весел, немного взвинчен, но улыбался, будто вдруг уверовал во всё хорошее; я вообще не видел поводов для радости. Наверное, поэтому мы пришли молча.

Шедийская субмарина, залитая голубоватым ледяным светом прожекторов, стояла у причала для подводных лодок. У трапа, на гранитных валунах и на кнехте сидели Бэрей, Лэнга и двое шедми, которых я ещё не знал по именам — с базы; они молча взглянули на нас. Чуть поодаль Ярослав Бердин швырял в воду гальку, пытаясь «печь блинчики».

— А отчего вы здесь? — удивился Юл.

— Там мы не нужны, — сказал Бэрей, а Лэнга фыркнул, неодобрительно и мрачно:

— Людей тяжело понять.