Кора нахмурилась и прислушалась к себе. Внутри было тихо.

– Кажется, он меня не раздражает.

– Тогда можешь попробовать. Вдруг понравится.

– А если не понравится?

– Разведешься. Способ затратный и болезненный, но безотказный.

Кора кивнула.

– Спасибо вам. Наверное, я все-таки выйду замуж.

– Поздравляю, – сказала Марго.

***

Ева собрала свои немногочисленные вещи еще накануне вечером, поэтому перед отъездом у нее образовалось время погулять по парку и напоследок посидеть в оранжерее. Она предполагала, что больше в этот дом ее не пригласят, поэтому наслаждалась последними часами в нем. С Анной и Робертом они оставались в прекрасных отношениях, но воспоминания о произошедшем здесь были слишком тягостны, чтобы звать ее сюда снова. На месте Анны и Роберта она бы точно постаралась забыть, а не растравливать рану.

Но она не расстраивалась – она вообще больше не переживала из-за вещей, не подвластных ее воле. Ее депрессия, казалось, отступила или затаилась так глубоко, что не давала о себе знать, а это было для Евы основным.

Она так и не поняла, почему два года назад соскользнула в омут отчаяния и пустоты, поэтому немного опасалась ее неожиданного возвращения. Но опасалась не слишком – теперь она была лучше подготовлена и знала, как следует действовать, чтобы свести потери к минимуму.

В общем, она чувствовала себя неплохо – к ней вернулись простые желания и силы на их реализацию, а это, как оказалось, главное для жизни. Кроме того, этот опыт сделал ее терпимей к другим – глядя на человека, она теперь всегда задавалась вопросом, насколько хорошо тот себя чувствует. Она с удивлением поняла, что раньше, хоть и считала себя наделенной эмпатией, в действительности была глуха к настроениям людей.

Она вошла в оранжерею и устроилась на центральной скамейке. По этому месту она будет сильно скучать – идеальный островок среди зелени был в буквальном смысле создан для размышлений и составления планов. Ее собственные были просты – поддерживать ментальное и физическое здоровье, при наличии которых со всем остальным разобраться нетрудно.

Она сидела и еле заметно улыбалась своим мыслям, когда шестым чувством уловила какое-то шевеление в глубине оранжереи. Идя на звук, она в толще кустов с трудом разглядела чей-то силуэт. Человек разогнулся, и она узнала в нем Анну. Та отводила волосы от лица рукой в резиновой перчатке, перемазанной в земле.

Ева кашлянула, обозначая свое присутствие, и Анна тут же отозвалась:

– Я слышала, как вы вошли, но не стала мешать.

– Вы очень внимательны, – искренне сказала Ева. – Я с удовольствием приходила здесь посидеть.