– Кирилл, я хочу тебя кое о чём попросить…

– Валентин Николаевич! – как можно мягче проговорил молодой человек, заметив его волнение. – Любое дело, которым я занимаюсь – это своего рода практика для меня. Благодаря этому, я в своей профессии постоянно учусь. А помочь лично вам и всем здесь присутствующим – это, вдобавок ко всему, ещё и приятная практика. Так что любую вашу просьбу я готов выполнить с удвоенной энергией. Мне ещё дедушка говорил, что вы постоянно просите помочь кому-то и сами готовы всегда помогать – в этом вы для меня являетесь примером.

Но есть и ещё одна важная причина, по которой мне хочется не только помочь, но ещё при всех искренне пожать вам руку и с огромным уважением обнять вас. Вы единственный человек на моём веку, который удостоился высокой награды другого государства. Вас представили к награде уже давно, и, несмотря на то, что вы считались погибшим, награда вас всё-таки нашла.

После небольшой паузы Кирилл обратился уже ко всем присутствующим:

– Я думаю, что всем вам, наверное, будет интересно узнать о событиях, предшествовавших решению правительства Франции удостоить Валентина Николаевича столь высокой награды – героя Франции.

Заметив заинтересованные взгляды, устремившиеся в его сторону, и услышав одобрительные возгласы по этому поводу, Кирилл начал подробное и неторопливое повествование об этих событиях:

– Однажды мой дед, возглавлявший Российский Союз ветеранов Великой Отечественной войны, на праздновании дня победы встретился с одним французским генералом, – начал рассказывать Кирилл. – Когда мой дедушка в разговоре с ним случайно упомянул имя Валентина Николаевича, француз с сожалением сказал, что он очень признателен ему за всё и очень хочет найти родных погибшего, чтобы рассказать им о его подвиге. Услышав такое признание генерала, дедушка удивлённо усмехнулся: «Ай, да, Валя, ай, да, молодец! Наш пострел, везде поспел!» Генерал, хотя и неплохо знал русский язык, недопонял эту поговорку и начал горячо убеждать его, что никакой стрельбы тогда, когда они с Валентином убежали из немецкого лагеря Дахау, неподалеку от города Мюнхена, не было. С волнением вспоминая побег из плена, он сказал, что от ран и голода тогда сильно ослаб и не мог даже стоять на ногах как следует, а Валентин нёс его на себе. Он подчеркнул, что побег был осуществлен во время долгой переправы из одного лагеря в другой. Небольшой отрезок того длинного пути пролегал вдоль одного болота. У края дороги, по которой их вели, Валентин, по словам генерала, заметил впереди небольшую яму, заполненную водой с грязью, которую все пленные старались обходить, чтобы туда не упасть. Валентин же, наоборот, решил специально залезть в эту жижу, прихватив с собой и генерала, надеясь таким образом спрятаться, а потом убежать.