Нельзя сказать, что шипы всегда использовались исключительно для защиты. У раннедевонской конепрусии (Koneprusia), например, очень тонкие и лихо изогнутые колючие шипы торчали по обе стороны панциря, а самые длинные отходили от хвостовой части назад. Немногим более древний цифаспис (Cyphaspis) мог похвастаться парой щечных шипов и еще одним, который под углом выступал из средней части туловища и был длиннее самого трилобита. Свернуться в плотный клубок с такими шипами не представлялось возможным. Вряд ли подобные украшения помогали при защите, но вполне могли понравиться разборчивой самке. А широко расставленные и распластанные по дну выступы туловищного и хвостового панциря психопиге (Psychopyge) – еще одного обитателя раннедевонского моря Северной Гондваны (Марокко), скорее всего, помогали не утонуть в жидком иле.

К кому из основных групп членистоногих трилобиты были ближе – к хелицеровым или ракообразным, можно понять, внимательно посмотрев им в глаза. Сложные глаза с отдельными линзами и хрустальными конусами – эволюционная привилегия ракообразных. Хелицер у трилобитов нет: вместо них второй отдел мозга управляет чувствительными антеннами. Вот только прочие ножки – все одинаковые, тогда как у ракообразных есть еще вторая пара антенн, мандибулы и две пары максилл (не у всех), а иногда и ногочелюсти с клешнями, которые относятся к грудному сегменту, но стали частью ротового аппарата. (Не будем забывать, что у членистоногих, в отличие от позвоночных, «челюсти» из мандибул и максилл раскрываются в стороны, а не вверх-вниз, и пары этих придатков расположены последовательно друг за другом.) Различаются также прочие конечности груди, туловища и хвоста: есть ходные, плавательные, совокупительные и другие. Всеми этими ножками раки управляют весьма умело. Например, европейский омар (Homarus gammarus), обедая рыбой, отщипывает кусочки второй парой грудных ножек, передает их третьей паре ногочелюстей, которые зажимают пищу между члениками, затем разводит обе пары максилл так, чтобы ногочелюсти протянули рыбу мандибулам. После того как мандибулы крепко ухватились за кусок, ногочелюсти отводятся назад и растягивают его на разрыв, помогая вновь сомкнувшимися максиллами, которые и запихивают оторванную часть в рот. И так каждый кусочек, пока от рыбы не останутся крупные неудобоваримые кости. Кто запомнил последовательность движений, может смело считать себя высшим десятиногим раком. Кто не справился с этим простым заданием, останется трилобитом и вымрет в конце пермского периода.