Вот только кем все-таки считать это существо: трилобитообразным раком или ракообразным трилобитом? Вероятно, и тем и другим.

Фосфатокопины (Phosphatocopina; от греч. ϕωσ-ϕοροζ – фосфор и лат. copia – обилие) жили 520–490 млн лет назад, что совсем недолго. Однако именно эти членистоногие двустворки с фосфатным (возможно, первично хитиновым) панцирем могут считаться древнейшими ракообразными (рис. 26.10, 26.39.8). А всех-то отличий было, что в основании конечности появился дополнительный членик – тазик, или кокса. Ну, стала ножка чуть длиннее, и что? Не на подиум же фосфатокопинам было выходить (хотя в индустрии мод особенно ценятся именно длиннобедрые красавицы). Разница на самом деле оказалась существенной: пока членик в основании конечности не стал двухсегментным протоподитом, конечность могла лишь сгибаться и разгибаться, но вращалась плохо. Протоподит состоит из базиса, от которого отходят две ветви конечности, и коксы, сочлененной с панцирем мягкой мембраной. А теперь вспомним омара, о котором уже говорилось в этой главе: большая часть его умелых манипуляций осуществляется именно за счет свободного поворота конечности в любом направлении благодаря двухсегментному протоподиту и мягкому сочленению всей «ножки» с панцирем. Если смотреть сбоку, фосфатокопины очень напоминали рогатые шлемы киношных «викингов», которые пришлись бы впору популярным ныне миниатюрным фигуркам: обычно до 2,5 см длиной.

Тазик возник не вдруг: историю этого членика можно проследить у других «раков из орстена». Сначала он формируется на поздних стадиях развития личинки, потом на все более ранних и лишь у фосфатокопин развивается сразу после вылупления из яйца. В биологии такое явление – сдвиг у потомков фазы закладки какого-либо органа на более ранние, чем у предков, стадии развития – называется гетерохронией (от греч. ετεροζ – другой и χρονοζ – время). Именно благодаря этому явлению происходят эволюционные «скачки», ведущие к появлению совершенно новых организмов, и не только среди членистоногих. На примере «раков из орстена» видно, что обычно этот процесс очень растянут во времени. И сами «раки» совсем не были «безликими» примитивными существами. Скажем, микротомография скары (Scara) – миллиметрового рачка с цилиндрическим панцирем и длинным членистым туловищем – позволила увидеть у него развитые мышечные пучки, управлявшие головными придатками, с помощью которых он собирал органические частицы с поверхности дна (рис. 26.11).

Сложилось так, что поначалу хелицеровые и ракообразные поделили сферы влияния. Первые строили свою эволюцию как донные хищники, и передние конечности им служили преимущественно орудиями нападения и захвата. Раки (в широком смысле) совершенствовались как мелкие плавающие фильтраторы с придатками, используемыми для парения в водной толще и процеживания жидкости. Поэтому, даже осев на дно, они долгое время оставались в микроскопической размерной категории, став объектами микропалеонтологии наряду с раковинами одноклеточных организмов.