Должно быть, инспектор не спал с той поры, как обнаружили тело Джейсона.
— Здравствуй, Пиппа.
Хокинс поманил ее за собой, и она послушно пошла за ним по знакомому коридору, будто ступая по собственным призрачным следам. В отличие от той напуганной девчонки, которая впервые увидела смерть, сейчас она прекрасно контролировала ситуацию. И, скорее, не она шагала за Хокинсом в комнату для допросов номер три, а он следовал за ней.
— Садись, пожалуйста. — Хокинс указал на стул, сам занял место напротив.
На полу рядом с ним стояла открытая коробка, внутри лежала стопка папок, на металлическом столе ждал магнитофон.
Пиппа присела на краешек сиденья и кивнула, ожидая первого вопроса.
Хокинс не торопился, внимательно следя за тем, как она осматривает помещение.
— Итак, — начала Пиппа, — что вы хотели узнать?
Хокинс наклонился вперед, громко хрустнув шеей, и протянул руку к магнитофону.
— Ты понимаешь, что хотя пришла сюда добровольно и мы просто хотим, чтобы ты помогла с расследованием, мне все равно нужно составить протокол и записать наш разговор на пленку?
Все это время он пристально глядел ей в глаза.
Да, Пиппа прекрасно понимала. Если бы в полиции всерьез считали, что она имеет хоть какое-то отношение к убийству, ее давно арестовали бы.
Это была стандартная процедура, однако в глазах Хокинса застыло странное выражение, словно он хотел, чтобы она испугалась.
Страшно не было, Пиппа контролировала ситуацию.
Она кивнула.
Хокинс нажал кнопку.
— Детектив-инспектор Хокинс допрашивает Пиппу Фитц-Амоби. Время 11:31, вторник, двадцать пятое сентября. Допрашиваемая явилась добровольно в связи с расследованием смерти Джейсона Белла. Имеет право прекратить разговор в любое время. Это ясно?
— Да, — сказала Пиппа, наклоняясь к микрофону.
— Ты не обязана отвечать на вопросы, но молчание может быть использовано против тебя в том случае, если ты не скажешь сейчас на допросе о чем-то, что впоследствии обнаружится на суде. Каждое твое слово может быть использовано в качестве доказательства.
Хокинс откинулся на спинку; стул заскрипел.