- Удивился, что я торчу здесь столько времени. После того как я сдуру сказала, что начинаю привыкать к здешней жизни. Он был со мной сух. Очень сух.

Кейт потянулась к ее руке. Было трудно поверить, что когда речь заходит об отношениях с великим Патриком О’Нилом, эта элегантная женщина в костюме винного цвета, отороченном замшей, и белой шелковой блузке с пышным бантом, стоившей целое состояние, способна быть неловкой как ребенок. Так переживают только шестнадцатилетние девочки.

- Вы скоро вернетесь сюда, и не только для работы. - Кейт утешала ее так же, как незадолго до этого утешала Дару.

- Но намек был слишком прозрачный. Маунтферн никогда не будет моим домом.

Рейчел не обращала внимания на свою косметику, шелковую блузку и тонкий шерстяной плед, лежавший на коленях Кейт.

В последний раз она плакала так на плече матери много лет назад, когда дети во дворе обозвали ее маленькой жидовкой.

Получая письма от Рейчел, Кейт старалась отвечать ей в тот же день. Это позволяло соблюдать порядок. Их почта не пересекалась, они могли задавать вопросы и отвечать на них.

Рейчел тоже приходилось отвечать без промедления.

Они стали невероятно зависеть друг от друга. Рейчел писала о своей работе в нью-йоркской «О’Нил Энтерпрайсиз», хотя считала, что после отъезда Патрика в ирландскую деревню этот бизнес потерял самое главное.

А Кейт без стеснения писала, как ей надоела безукоризненная Мэри Доннелли и бесконечные разговоры о том, что им сказочно повезло. Хуже всего, что это было истинной правдой! Если еще хоть один житель Маунтферна скажет, что Мэри - гений, она озвереет, примчится в кресле в пивную, посшибает столы и прольет напитки на пол. Спасает ее от этого только возможность излить душу в письмах Рейчел.

Рейчел писала, что ей приходится мириться с оскорблениями и тайным триумфом Джерри Пауэра, который сотню раз лицемерно сочувствовал ей; мол, ему очень жаль, что в Ирландии у Рейчел ничего не получилось. Она сотню раз делала вид, что не поняла его, и с широкой улыбкой говорила, что все получилось как нельзя лучше, что ему просто необходимо самому слетать на историческую родину и убедиться, какое замечательное место выбрал для себя Патрик.

Кейт могла признаться в том, что ее недавно обретенная женская солидарность с Дарой оказалась очень зыбкой, а Рейчел - в том, что Патрик не звонит ей неделями, хотя она сидит у аппарата и ждет.

Женщины неделю за неделей описывали друг другу свою жизнь и месяц за месяцем - происшедшие изменения. С виду все оставалось прежним; чтобы понять, как изменилась жизнь подруги, нужно было заглянуть в старые письма.