— Ты прав, Филип, — мягко ответила она. — Знаешь, если бы вы подстригли вон те кусты, вид был бы еще красивее.

Филип предлагал это родителям еще полгода назад, но те, как всегда, сопротивлялись любым переменам. Он тепло улыбнулся Кит, радуясь взаимопониманию. Они и в самом деле были родственными душами. Наверное, сестра Мадлен была права, когда говорила, что сердце Кит свободно. Видимо, вечеринка или танцы ничего для нее не значили, иначе она вряд ли ушла бы с них так быстро.

— Ну, не стану отвлекать вас своей болтовней. Завтракайте спокойно, — сказал Филип Макмагонам, и те посмотрели на него с благодарностью.

Перед уходом он услышал, как Кит сказала Море:

— Когда что-то случается, на Филипа всегда можно положиться. Я помню это с детства.

Если Мора и поняла, о каком давнем происшествии говорила Кит, то не подала виду.

— Я обещала твоему отцу, что все будет, как всегда. Но роскошный завтрак в гостинице обычным не назовешь, правда?

В голосе Моры слышались радость и облегчение. Она была счастлива, что Мартин скоро вернется домой.

Сестра Мадлен неторопливо шла вдоль берега озера. Она не стала подниматься по переулкам, которые вели к бару Лапчатого и гостинице О’Брайенов, а добралась до полицейского участка в обход. Этот маршрут был менее многолюдным.

Отшельница скромно стояла у стола, держа в руках пакет.

— Шин, он любит подовый хлеб, — неуверенно сказала она.

— Учту, — равнодушно ответил сержант.

— Может быть, мы с ним выпьем чаю и я за ним поухаживаю? Как в старые времена.

— Вы хотите оказаться с ним в одной камере? — усмехнулся О’Коннор. — Но он не такой, как прежде. Теперь он ведет себя как зверь в клетке. Бросается на всех и каждого.

— Все наладится, — промолвила сестра Мадлен.

Шин дал ей две кружки с чаем и положил на поднос куски хлеба с маслом.

— Послушай, ты, — сказал он арестованному, не называя его по имени. — Я привел твою подругу. Она хочет войти и посидеть с тобой — одному богу известно почему. Но если ты тронешь ее хоть пальцем, получишь так, что придется отскребать от стены.

Казалось, человек ничего не понял, но при виде сестры Мадлен его глаза наполнились слезами.

— Вы пришли забрать меня домой?