— …чтобы вы снова вернулись в дело, — сказал Саймон.
Фиона оказалась права. Близнецы на самом деле напоминали циркачей.
Матти зашел к Кэрроллам на улицу Сент-Иарлат. Деклан как раз собирался на работу.
— Пожалуйста, расскажи своей чудесной невесте, как отлично она устроила наших Мод и Саймона. Они звонили, говорят, что добрались без проблем, а Вонни совершенно замечательная.
— Рад слышать! — Деклан был действительно рад, что принесет такие хорошие новости.
— Ребята говорят, там рай. Может, вы с Фионой отправитесь туда на медовый месяц? — предложил Матти.
— Она еще не согласилась назначить дату, говорит, что времени достаточно.
— Очень разумная девушка, — одобрительно сказала Молли. — Не устаю благословлять день, когда ты встретил ее.
Она говорила с таким удовлетворением, будто лично исходила всю страну вдоль и поперек, чтобы найти для сына Фиону.
— А как Фиона туда попала в первый раз? — с интересом спросил Матти.
— Она ездила туда с друзьями несколько лет назад, — ответил Деклан.
Он знал от Фионы, что у нее там был молодой человек, но все закончилось плохо. Она раздражалась и нервничала, когда речь заходила о том времени, поэтому Деклан предпочел не мучить ее расспросами. Он чувствовал, что на медовый месяц они поедут куда угодно, но только не на Агию Анну; да, Фиона завела там много добрых, надежных друзей, но там же испытала слишком сильную боль и страдания.
Фиона радовалась, что греческое приключение близнецов протекает так хорошо. Она снова и снова возвращалась мысленно на остров, к друзьям, с которыми там познакомилась. Она отправила две открытки, одну из них — в Англию, Давиду. Давид, милый еврейский юноша, был ей чудесным другом тем летом. Его отец умер, и спустя некоторое время Давид убедил мать продать бизнес, которым никогда не хотел заниматься.