– Томас, – сказала я, – по-моему, нам пора поговорить.

Он оглянулся через плечо. Творец был настолько поглощен своей работой, что даже не услышал, как я вошла. Томас не выглядел ни смущенным, ни удивленным, только немного разочарованным.

– Вообще-то, все было задумано как сюрприз, – вздохнул он. – Я делал это для тебя.

– Что делал?

Он слез со стула:

– Это называется теория консолидации молекул. Доказано, что воспоминания остаются эластичными, пока мозг посредством химических реакций не закодирует их. Нарушив этот процесс, можно видоизменить способ извлечения из памяти воспоминаний. Ингибиторы принято назначать сразу после потрясения, иначе толку от них нет. Но, допустим, травма произошла давно. Что, если мы сможем вернуться к тому критическому моменту и дать пациенту лекарство. Будет ли травмирующий опыт забыт?

Я смотрела на него, совершенно потерянная:

– Но ведь это невозможно.

– Возможно, если вернуться назад во времени.

– Что?

Томас округлил глаза и уточнил:

– Я вовсе не строю машину времени. Это было бы безумием.

– Безумием, – повторила я, и это слово прорвало плотину, за которой копились слезы.

– Речь вовсе не идет о буквальном искривлении четвертого измерения. Однако существует возможность изменить восприятие индивида таким образом, что время эффективно отматывается назад. Можно через измененное сознание вернуть человека обратно к моменту стресса и позволить ему снова испытать психическую травму в продолжение достаточно длительного времени, чтобы лекарство успело подействовать. И вот что станет для тебя сюрпризом: первой испытуемой будет Маура.

Услышав это заявление, я возмущенно уставилась на мужа:

– Этого еще не хватало! Я не позволю тебе трогать Мауру!

– Даже если я реально могу ей помочь? Если сделаю так, что она забудет о смерти своего слоненка?

– Томас, – покачала я головой, – у тебя ничего не получится…

– А что, если получится? Тогда мы перейдем к испытаниям на людях! Представь, как можно будет помочь ветеранам боевых действий, страдающим от посттравматического синдрома. Да наш заповедник создаст себе имя как важнейшая исследовательская лаборатория. Можно будет получить деньги на раскрутку от Центра нейроисследований при Нью-Йоркском университете. А если они согласятся с нами сотрудничать, внимание СМИ привлечет инвесторов, и деньги польются на нас рекой. Может быть, мне даже дадут Нобелевскую премию.

– Но это ведь невероятно сложно! – хмыкнула я. – Да с чего ты вообще взял, что сможешь вернуть мозг в исходное состояние?