– Такое раньше случалось?

– С Сирах – нет, – ответил Гидеон. – Но мне уже приходилось видеть подобное. – Он ненадолго призадумался, а потом взглянул на меня. – Ты смазываешь кожу Дженны детским маслом?

– Раньше добавляла в ванночку при купании. А что?

– Где ты его хранишь?

– Если что-то еще осталось, то стоит под раковиной в ванной… – (Гидеон встал и вышел из сарая.) – Куда ты? – крикнула я, но пойти за ним не могла: нельзя было оставлять Сирах.

Минут через десять Гидеон вернулся с двумя флакончиками детского масла и упакованным в коробку из фольги кексом из моего холодильника. Я пошла за ним на кухню сарая для азиаток, где мы готовили слонам еду. Гидеон начал вскрывать упаковку с кексом.

– Я не голодна.

– Это не для тебя. – Он положил кекс на стол и начал тыкать в него ножом – раз, второй, третий.

– Хватит, ты его уже убил, – пошутила я.

Гидеон открыл флакончик с маслом и вылил его содержимое на кекс. Жидкость начала впитываться в десерт, затекая в проделанные ножом щелочки.

– В цирке у слонов иногда случаются колики. Ветеринар советовал нам в таких случаях поить их маслом. Наверное, оно помогает движению пищи в кишечнике, потому что скользкое.

– Но наш ветеринар ничего такого не говорил…

– Элис… – Гидеон остановился, его рука зависла над кексом. – Ты мне доверяешь?

Я смотрела на этого мужчину, который уже не одну неделю работал со мной бок о бок, чтобы сохранить заповедник, на того, кто однажды спас меня. И мою дочь.

Помнится, как-то раз, сидя в приемной у стоматолога, я прочла в одном глупом женском журнале, что, когда нам кто-то нравится, у нас якобы расширяются зрачки. И мы склонны испытывать симпатию к людям, у которых при взгляде на нас возникает тот же эффект. Это бесконечный круговорот: мы хотим тех, кто хочет нас. У Гидеона зрачки были почти такие же, как радужка, что создавало оптическую иллюзию – черные дыры, падение в бездну. Интересно, подумала я, а как выглядят сейчас мои глаза?

И ответила:

– Да, конечно доверяю.

Он велел мне взять ведро воды, и я следом за ним вошла в стойло, где так и лежала на боку Сирах; живот ее натужно вздымался и опадал. Герти села, вдруг насторожившись.

– Эй, красотка, – сказал Гидеон, вставая на колени перед слонихой, и протянул ей кекс. – Сирах такая сладкоежка, – шепнул он мне.

Слониха обнюхала угощение хоботом, осторожно его потрогала. Гидеон отломил небольшой кусок и бросил ей в рот, а Герти стала заинтересованно тыкаться носом в его пальцы.