– Откуда у вас это? – шепчу я.

Серенити останавливается. Оборачивается посмотреть, о чем я говорю.

– От вашей дочери.

Девяносто восемь процентов научных данных измеряются количественно. Вы можете вести исследование до полного изнеможения; можете учитывать повторяющиеся способы поведения, случаи самоизоляции или агрессии, пока у вас не потемнеет в глазах; вы можете ссылаться на эти сведения как на индикаторы травмы. Но вы никогда не сумеете понять, что заставило слониху оставить любимую автомобильную покрышку на могиле лучшей подруги или что побуждает мать в конце концов отойти от мертвого детеныша. Это те два процента, которые невозможно измерить или объяснить с научной точки зрения, что никоим образом не отменяет существования подобных явлений.

– Что еще говорила Дженна? – спрашиваю я.

Серенити медленно делает шаг ко мне:

– Много всего. Рассказывала, как вы работали в Ботсване. И что у вас с ней были одинаковые розовые кроссовки. Как вы брали ее с собой в вольеры со слонами и как злился из-за этого ее отец. Как она не переставала искать вас.

– Понятно, – киваю я, закрывая глаза. – А не говорила ли она вам, что я убийца?

Когда мы с Гидеоном добрались до нашего коттеджа, дверь в него была широко открыта, а Дженны внутри не оказалось. Я так перепугалась, что не могла дышать, не могла думать.

Побежала в кабинет к Томасу, надеясь, что, может быть, девочка с ним. Но Томас сидел за столом в одиночестве, положив голову на руки, рядом – конфетти рассыпанных таблеток и полупустая бутылка виски.

Но облегчение оттого, что он отключился не на глазах у Дженны, быстро прошло, как только я сообразила, что понятия не имею, где может быть моя дочь. Как и в прошлый раз, она проснулась, а меня нет. Ее ночной кошмар постепенно становился моим.

В отличие от меня, Гидеон не утратил способности рассуждать здраво. Он попытался вызвать по рации Невви, которая совершала вечерний обход, но та не ответила, и тогда мы разделились и начали поиски. Это было просто какое-то дежавю: все происходило точь-в-точь как в прошлый раз, когда Дженна пропала; поэтому я не удивилась, увидев Невви за забором вольера с африканскими слонами.