— Я не хочу об этом говорить, — Элина оборвала тираду тёти Клавы буквально на полуслове и подумала о том, что никогда ещё не разговаривала таким тоном с человеком старше себя. — До свидания, тётя Клава!

Не дожидаясь ответа, Лина резко развернулась и быстро пошла по улице. Она нарочно не обращала внимания на то, что родственница мужа не унимается, продолжает выкрикивать вслед обидные слова.

Многое в голове Элины встало на свои места: то, как замолкают знакомые при виде неё, странные взгляды соседей и коллег… Нужно узнать правду, но вопрос в том, как потом на неё реагировать.

В этот же день, только вечером, Павел вернулся домой пьяный. Это был уже не первый случай за прошедшие полгода, и Лина всегда просто укладывала мужа спать, не устраивала ему ни скандалов, ни разбора полётов. Он послушно ложился и вскоре засыпал. Но сегодня Элина решилась поговорить с ним.

Павел сам прошёл в спальню и сел на кровать, чуть покачиваясь. К счастью, Алиса уже спала, потому не была свидетелем ни этой сцены, ни дальнейшего разговора.

— По какому поводу банкет, Паша? — Элина села на стул и сложила руки на груди. — Ты почему пришёл так поздно, да ещё в странном состоянии?

— Ничего странного, — нетвёрдо сказал муж и пожал плечами. — Пятница, имею право. Должен же я хоть иногда расслабляться после работы?

— Раньше тебе это не требовалось.

— Мало ли, что было раньше!

— Паша, мне сказали, что ты ходишь к какой-то сотруднице из вашей бухгалтерии, и не просто в гости.

— Кто это сказал? — недобро хмыкнул мужчина.

— Неважно, кто, Паша! Самое важное — это знать правду. Правда или нет?

Павел некоторое время молчал, а Элина смотрела в его как обычно бледное лицо, в большие светлые глаза… и вдруг почувствовала, насколько он чужой для неё.

— А ты кто такая, чтобы задавать мне вопросы? — словно в ответ на её мысли медленно произнёс муж.

— Я твоя жена.

— Жена-а-а-а? — ехидно протянул он. — Жена — это та, которая мне детей рожает? Может, сына родила? Нет? Тогда я тебя не знаю. Кто ты?

— Паша, как тебе не стыдно? Хорошо, что Алиса не слышит тебя!

— Алиса… — мужчина то ли вздохнул, то ли всхлипнул. — Алисочка — доченька моя, похожа на меня, и я её люблю. Но она замуж выйдет, сменит фамилию, и всё. А мне сын нужен! Род Тимофеевых надо продолжать! А ты не способна!

Элина вскочила и быстро вышла из спальни, прикрыв за собой двери. Пусть ложится спать сам, она ему не нянька! Ушла в детскую и легла в раскладном кресле, в котором обычно спала, когда Алиса болела и температурила по ночам. Правда, уснуть мешали слёзы обиды, а дышать почти не получалось — спазм сдавливал горло. Но труднее всего было избавиться от мыслей об уже совершённой огромной ошибке. А также от ощущения, что жизнь закончилась, не успев начаться.