Полвосьмого утра. Я стою возле этого самого дома (частный, белый, с забором) уже целых четыре часа.

И что я ему скажу?

«Привет, парень, тебя хотят пристрелить, вот возьми, таскай эту пушку с собой?..»

С другой стороны, если он будет знать, что ему угрожают, то не откроет каждому дверь. Точно, я лишь скажу, чтобы не открывал никому, пусть это делает кто-то вместо него. Для начала нужно убедиться, тот ли это пацан. Но место было определённо тем, и дом, и дорога, и номер дома – всё, как во сне, всё, как на фото в этой газете.

Меня вдруг пробил озноб.

А если я сегодня увижу его? Не того парня, а убийцу? Если он подойдёт сегодня. Тогда я убью его сам! Во сне у меня не было пистолета, но сейчас же он есть!

Я мог бы и каждое утро его караулить.

Нет, это бред, полный бред, что же делать? Да, нужно отдать парню пушку и эти патроны, пусть спрячет где-нибудь у себя. В его возрасте каждый пацан рад был бы настоящей пушке.

Я понятия не имел, как сон из будущего был связан с этим «не моим» даже прошлым, но то, что всё неспроста, это я нутром чуял.

Ещё раз, что мы делаем…

Почему, интересно, «мы»? Я и сам не заметил, как стал так себя называть, у меня теперь было целых два «я» – я-настоящее и я-прошлое.

Так вот, что нам сейчас предстояло сделать? Я поговорю с пацаном, скажу, что ему грозит опасность, передам ему пистолет, пусть спрячет его куда-нибудь и не открывает незнакомым дверь. Да, спрячет и не открывает, спрячет и не открывает…

Я посмотрел на себя. Серьёзно? И он мне поверит? Постороннему мужику в трусах? Вышел из машины, открыл багажник – мои старые брюки, растянутый свитер жены. О, это не свитер, а какое-то безразмерное нечто; главное, я в него влез, просунул голову, вдел рукава… Виктория надевает его на природу, когда холодает к зиме.

Я сел обратно в машину и смотрел, не отрываясь, на дверь того самого дома, будто от одного моего взгляда её могли открыть.

Дверь открылась через десять минут.

Из неё вышел мужчина, может, отец, потом из двери выглянул парень в кепке, я видел его со спины. Он что-то крикнул вслед и закрыл за собой. Это был он – парень из газеты, он вроде и не изменился совсем. Я посмотрел ещё раз на статью. Правда, он мало изменился. Но точно такой, каким я его видел все эти годы в кошмарах.

Тебя скоро убьют, пацан. Тебя скоро прикончат, прямо здесь на пороге этого самого дома. Я дождался, пока их авто скрылось за поворотом, и вышел из машины, пряча пистолет за спиной.

– Так, – подходил я к забору, – что я ему скажу, что я скажу…

Руки у меня вспотели, в горле пересохло, я был будто во сне, в том самом сне, из которого выбирался не раз. Только убийцы не было рядом, он ещё не пришёл, но придёт, и я должен хоть что-то сделать.