Местная поликлиника находилась недалеко от той самой мифической могилы Столетнего предка. Стоя у ее входа и слегка приподняв голову, можно было увидеть дым, исходящий с места захоронения. Конечно, дым источала не сама могила – кто-то на вершине поминал предков.

Я какое-то время смотрел в сторону горы, затем развернулся и зашел в поликлинику. Нашел палату, где лежал Чжан Лэй, а Ян Кэ направился к Люй Янь. Медработники поликлиники переживали, что, так как психическое состояние пациентов совсем плохое, они могут тайком сбежать и причинить кому-то вред, поэтому одолжили у полицейских наручники и приковали пациентов к больничным койкам. В подобных маленьких приграничных городках обычно нет специальных медицинских приспособлений – как, например, ремней-фиксаторов, – поэтому врачам оставалось только одолжить наручники у полицейских. Тут не могло быть каких-либо вопросов, все всё понимают. В конце концов, никому не захочется, чтобы пациент сбежал из клиники или кому-то навредил.

Чжан Лэй уже немного пришел в себя. Увидев, что я захожу в палату, он с ужасом в глазах посмотрел на меня и воскликнул:

– Доктор, я вовсе не болен, мне не нужны уколы!

Пункт наблюдения предоставил мне соответствующие материалы о пациенте. Когда Чжан Лэя усмирили и положили в поликлинику, врачи вводили ему внутривенно фенобарбитал, чтобы снять раздражительность. Фенобарбитал применяется в качестве седативного средства, а в поликлинике был только этот препарат. В таких удаленных местах существует огромный дефицит лекарственных средств, поэтому можно понять, почему пациенту ввели седативное средство в небольших дозах.

Я не хотел вызывать у него лишнее волнение, поэтому сразу представился:

– Я доктор Чэнь. Можете не переживать – я здесь не для того, чтобы ставить вам уколы.

На мне не было белого халата, и это немного притупило бдительность Чжан Лэя. В душе я порадовался, что сегодня верно подобрал себе одежду. Мы с Чжан Лэем ровесники, и я хотел для начала присесть рядом и спокойно поговорить с ним, чтобы установить доверительный контакт, но в палате не оказалось стула. Предполагаю, что врачи опасались: если Чжан Лэй вдруг вырвется из наручников, то сможет выбить им окно и сбежать.

Оглядываясь вокруг, я сделал паузу. Чжан Лэй вдруг поднял шум:

– Тогда освободите меня! Я ведь не болен!

Большинство пациентов никогда не признаются, что больны. Я попытался его успокоить:

– Я ведь не говорил, что вы больны.

Я стоял чуть поодаль и смотрел на него сверху вниз, поэтому Чжан Лэй все еще был насторожен. Было бы гораздо удобнее, если б в палате находился стул. Когда пациент лежит, а врач стоит над ним, это создает не очень хорошие условия для проведения диалога.