Чарли спросил, о чем именно он говорит – о каких-то сентиментальных чувствах, половом акте или о чем еще? Шоукросс сказал, что трогал сестру и «ел» ее, когда ей было от четырнадцати до семнадцати, а ему – от семнадцати до двадцати. Закончив, он снова понурился, и Чарли поблагодарил его за откровенность.

Через некоторое время он начал рассказывать о своей сексуальной жизни с Кларой, сказал, что у него проблемы с эрекцией и оргазмом, но с ней у него получалось лучше, чем с Роуз. Я спросил почему, и он ответил:

– Клара дует мне в ухо и засовывает в ухо язык.

Дома, по его словам, секс удавался лучше, когда Роуз была сверху. Он не мог достичь оргазма ни с одной из них, и ему было больно, когда он пытался; он думал, что это как-то связано с чувством вины из-за прошлого. Врачи назначили ему урологическое обследование, но он на него не явился.

Ближе к вечеру мы сделали перерыв. Джон Маккэффри сказал:

– Послушайте, я хочу, чтобы вы, ребята, подумали вот о чем. Вы оба начали сегодня в восемь утра и устанете раньше, чем Шоукросс. Вы привыкли работать днем, а у него ночной образ жизни. С таким парнем можно играть долго, но потом он скажет: «Эй, вы арестуете меня или отпустите?»

Джон предупредил нас, что не все из собравшихся в раздевалке согласны с тем, что мы взяли нужного парня. Психолог-криминалист, изучивший досье Шоукросса, сказал, что педофил никогда бы не переключился с убийства детей на убийство женщин.

Мы – Джон, Чарли и я – думали по-другому. Кампионе тоже, он располагал самой полной информацией по этому делу. Мы не сомневались, что Шоукросс – тот, кого мы ищем. Как и почему – пусть психологи в этом разбираются потом.

15.

Лейтенант Джеймс Боннелл в своей обычной прямолинейной манере описал сцену в казармах Брокпорта как «сраный бардак». Сальваторе Вальво, командир отряда местной полиции, проводил большую часть своего времени на открытой телефонной линии, сообщая о развитии событий в свою штаб-квартиру в Олбани. Говард Аллен из местного Бюро уголовных расследований воспользовался другим телефоном, чтобы позвонить в Уотертаун и узнать подробности убийств двух детей. Через некоторое время телефонные конференции на высоком уровне приняли политический оборот, и полицейские начальники в Олбани настояли на том, чтобы Блайт и Милителло оставались с подозреваемым до тех пор, пока он не сознается. Шоукросс был их открытием, и они отстаивали права на свою собственность.

Но полиция Рочестера расследовала убийства уже год и не собиралась уходить со сцены в кульминационный момент. Шеф Эрлахер предупредил, что полиция штата ставит дело под угрозу, что Шоукросс никогда не признается, если к работе с ним не будут привлечены знающие и опытные местные следователи, такие как Ленни Борриелло.