Через несколько минут Шоукросс попросил чего-нибудь, «чтобы успокоить нервы».
– Хотите сказать, что разговор об этом вас несколько расстраивает?
– Да… очень. Я думал о самоубийстве… На меня это все слишком сильно давит.
– Давит то, что вы находитесь здесь?
– Вообще все. Не только то, что я здесь. Но и то, что я сделал.
– Расслабьтесь на минуту, – мягко сказал Краус, – и скажите, что у вас сейчас на уме.
Шоукросс снова опустил голову.
– Мне стыдно за все это, – тихо сказал он. – Я не могу в это поверить. С одной стороны, внутри меня есть это облако, и я не могу разобраться… Слишком эмоционально.
И снова у психиатра возникал вопрос, что же это за человек. Социопат, конечно, но с вариациями. Печаль, стыд, вина – такие эмоции чужды большинству асоциальных людей. Проявление чувств у них – это обычно игра, попытка повлиять на судью или комиссию по условно-досрочному освобождению, одурачить жертву, получить незаслуженное преимущество, обмануть, устроить манипуляцию. Но этот похожий на курицу убийца с вьющимися прядями седых волос не притворялся – это увидел бы даже новичок-первогодок в психологии. Сгорбившийся на жестком стуле человек не страдал, казалось, ни одним из специфических психических расстройств, описанных в Руководстве по диагностике и статистике DSM-3R, практическом руководстве лечащего врача. Перед Краусом сидел усталый, подавленный, растерянный старик, который хотел знать, что, черт возьми, происходит. Сопереживать убийце двоих детей и одиннадцати взрослых нелегко, но если важно понять серийных убийц, объяснить их поведение и должным образом ввести в правовую систему, то специалисты должны изучать их как людей, а не как чудовищ.
Шоукросс пробормотал что-то о «плохих вещах, которые всплывают слишком быстро».
– Всплывают здесь? – спросил Краус.