«Боже мой, – подумалось ей, – они кажутся такими осязаемыми и реальными! Ничто не отличает их от людей из плоти и крови…»

Лаура была достаточно близко, чтобы коснуться их, но даже не попыталась сделать это. Одна лишь мысль о том, что ее рука может пройти сквозь них, вызывала в ней неодолимое отвращение.

Куда они ее ведут? Чем дальше Лаура заходила в туннель, тем больше усиливались бурлящие внутри нее эмоции. Каким бы ни был их пункт назначения, он уже где-то рядом…

Достигнув больших металлических ворот в бетонной стене, в центре туннеля, Амос и Лия остановились. Лаура не могла объяснить, как это произошло, – вот они стоят здесь, а в следующий момент их уже нет… На ее глазах они растворились в небытии.

* * *

В тот день Меццанотте вернулся к Далмассо, пытаясь убедить его, что и помимо существования Призрака ситуация в «Отеле Инферно» достигла критической точки, и необходимо что-то предпринять, особенно в связи с предстоящим ремонтом. Но начальник лишь выдал обычные отговорки об организационных трудностях и нехватке персонала. Тупость этого человека, уступающая лишь его трусости, была просто пугающей.

При невозможности обыскать подземелья сверху донизу, используя достаточное количество людей, Рикардо было необходимо найти способ узнать о них как можно больше. Вспоминая свой утренний визит на кладбище, он задался вопросом: как бы поступил его отец, если б руководил этим расследованием? Какой блестящий выход из данного положения нашел бы острый ум комиссара Меццанотте?

Помощь Амелии, которая лучше всех знала секреты вокзала и имела доступ к различным источникам информации, закрытым для полиции, была бы для него ценнее, чем когда-либо, но никто уже давно не видел бездомную старуху. Рикардо начал бояться, что с ней случилось что-то плохое.

В конце концов инспектор попросил старого Фумагалли помочь ему изучить архивы. Если он прав в своем предположении, что происходящее под землей имеет давние корни, то следы этого можно найти в некоторых делах, которыми в прошлые годы занимался «Полфер».

Дежурный проводил его на нижний этаж и завел в небольшую комнату, затхлую и душную. Будучи немного побольше, чем кладовая, где Меццанотте устроил свою оперативную базу, она была забита папками, скоросшивателями и файлами; некоторые из них были втиснуты на неустойчивые металлические стеллажи, а другие – в коробки, сваленные на полу.

Следуя указаниям Фумагалли, единственного во всем управлении способного сориентироваться в этом хаосе, Меццанотте принялся в темпе рыться в папках, при тусклом свете трех голых лампочек, свисавших с затянутого паутиной потолка. Однако, к сожалению, на этот раз память Пьетро Фумагалли не смогла ему помочь. Тот не мог припомнить ни одного старого расследования, имевшего бы хоть какое-то сходство, пусть даже приблизительное, с делом Призрака. Более того, в ходе своих исследований Меццанотте заметил по разрывам в последовательности номеров протоколов, что файлы то тут, то там отсутствуют. В свое оправдание дежурный с плохо скрываемым смущением объяснил, что его коллеги не всегда предупреждают его, когда им нужно обратиться к архиву, что они берут папки, которые потом забывают вернуть или кладут не на то место, и что он один не может уследить за всем.