– Кто эти некоторые? – перебил его Меццанотте, не скрывая своего скептицизма.

– Я провел всю свою карьеру на территории Центрального вокзала, – продолжал старик, – и за эти годы узнал всех, кто там работал: и начальника станции, и смотрителя, и многих оборванцев, пустивших там корни. Среди последних было несколько человек, которых я иногда использовал в качестве информаторов. Сначала они не говорили мне об этом. Но позже из страха признались мне, что на вокзале происходят вещи, о которых лучше не говорить, – секреты, которые должны были оставаться таковыми, если не хочешь, чтобы случилось что-то плохое. В результате того, что мы постоянно приставали к ним с вопросами о «тех, кто внизу», парочка бродяг в конце концов проболталась. Это были лишь слухи из вторых или третьих рук, никто не мог сказать, что видел это своими глазами, но были и те, кто говорил, что под известными уровнями есть еще один, восходящий к временам до строительства Центрального вокзала. Это была группа наркоманов и бездомных, спавших в подвальных помещениях, которые случайно обнаружили его много лет назад, и с тех пор они жили там как дикие животные, не подчиняясь никаким властям и законам, избегая любых контактов с людьми на поверхности. Жестокие и свирепые, они были готовы на все, чтобы защитить свою территорию. Доступ на третий уровень осуществлялся через хорошо спрятанный проход в самых отдаленных глубинах вокзала. Его местонахождение было неизвестно, и в любом случае никто не осмелился бы пройти через него, потому что, по слухам, те, кто пытался это сделать, никогда не возвращались назад…

Сконьямильо сделал паузу, чтобы выпить вина и поджечь еще одну сигарету.

– В эту историю было сложно поверить. Я искал подтверждения, но все, кого я опрашивал, – железнодорожники и сотрудники станции, – категорически отрицали существование призрачного третьего уровня. На картах и планах станции, которые мне удалось заполучить, от самых последних до старинных, не было никаких следов, не говоря уже о дверях, которые должны были туда вести.

Меццанотте провел рукой по лицу. Он чувствовал себя все более измученным, и, несмотря на принятый аспирин, мигрень продолжала вбивать гвоздь в его лоб. Хотя бывший полицейский выглядел вполне вменяемым и располагал к себе, его речь в целом была бессвязна и лишена смысла. У Рикардо было огромное желание встать и уйти, но он сдержал себя. Он слушал его до этого момента – стало быть, надо напрячься и слушать дальше.

– В конце концов вы все же что-то обнаружили, – напомнил он ему. – Тот Сальво, о котором говорится в блокноте, был одним из ваших информаторов. Он утверждал, что заметил дверь. Имелся в виду один из входов на третий уровень, не так ли?