05

Когда человек находится без сознания, время для него не существует. Когда я очнулся, то не понимал, сколько прошло времени и где я. Светлое окно и ветки, видневшиеся за ним, напомнили мне, что я не там, где был. Девушка в марлевой повязке обрадовалась моему пробуждению; слушая ее голос, я чувствовал, что вернулся на родину. Она сказал, что мы находимся в главном армейском госпитале в Ханое и я тут уже два дня. Снимая повязку, девушка сказала:

– Я видела ваши документы, вы из Лакшона, а я из Зуифо.

Место, о котором она говорила, находилось менее чем в десяти километрах от моего дома. Там располагался знаменитый зоопарк, в Лакшоне не было ни одного ребенка, который не бывал там. До войны у меня там работал двоюродный брат, но, когда я назвал его имя, девушка неожиданно расплакалась. Стало понятно, что она его знает и что он наверняка погиб на войне. Так и было, два месяца назад мой кузен пал на поле брани в горах Капаи. Оказывается, они прибыли в расположение военной части на одном грузовике, так и познакомились. Война превращала ранее незнакомых людей в друзей. Я стал другом девушки, звали ее Нгок.

Благодаря Нгок я получал самое лучшее лечение в госпитале. Доктор Бучерс каждые два дня заходил проведать меня и постоянно придумывал для меня новые варианты лечения. Он был главврачом госпиталя. Каждый день множество раненных ожидали, что он их спасет, они все прибыли с передовой и были увешаны орденами и медалями. И то, что я, просто больной пневмонией, смог получать такое лечение, несомненно, заслуга Нгок.

Кроме заботы о моем здоровье, Нгок беспокоилась о том, что я один. Так как у меня была болезнь легких, никто не осмеливался лежать со мной в одной палате. В одиночестве я был заперт во временной палате, устроенной в каморке рядом с котельной. Холодной зимой здесь было особенно жарко, но этот жар не мог разогнать мое одиночество. Единственным человеком, кому это было под силу, была Нгок. Она часто заходила просто поболтать, дни сменяли друг друга, а мы все говорили и говорили о Лакшоне и Зуифо.

Однажды после обеда Нгок привела А Ана, который привез письмо Зуи На из Тхапфука. Сестра писала, что вышла замуж, ее муж – пулеметчик и служит в Тхапфуке, поэтому и она перевелась туда же. Она не писала об артобстрелах, лишь упомянула: «По сравнению с моим прежним местом службы здесь настоящая передовая».

Я каждый день слушал радио и знал о критической ситуации в районе Тхапфук, но я не мог осуждать выбор Зуи На. В войну люди думают не так, как в мирное время. К тому же Зуи На отправилась туда по личным причинам – чтобы быть рядом с мужем. К письму сестра приложила фотографию, на которой были изображены она и муж-пулеметчик. Они стояли на мощной подставке для пулемета, казалось, что они прицеливаются в американский самолет, находящийся за пределами фото, – несомненно, это был именно американский самолет. Когда я показал фото Нгок, она рассмеялась: