Большинство мигрантов с Донбасса находились в Беларуси на основании вида на жительство или временного разрешения на проживание. Де-юре они являлись обыкновенными трудовыми мигрантами, ведь, чтобы прожить в Беларуси долгое время, необходимо трудоустроиться. В городах (больше всего переселенцев — в приграничных Гомеле и Бресте) работать шли, в основном, на государственные предприятия. Те, кому не приходилась по душе жесткая дисциплина на заводах, устраивались на стройки или переезжали в агрогородки — лукашенковские колхозы.

С одной такой семьей я познакомилась весной 2015-го. Александр и его беременная жена Анна переехали из оккупированной Горловки в агрогородок Куково в Брестской области. Власти выделили им двухэтажный дом с отоплением и горячей водой, в то время как местные жители были вынуждены колоть дрова и ходить за водой к колодцу. Обоим дали вид на жительство и предоставили работу в телятнике, платили около 300 долларов каждому — для беларуской глубинки это приличные деньги. Соседи-беларусы, часто не имеющие таких привилегий, поглядывали на новоселов с завистью. Сами переселенцы себя не считали ни русскими, ни украинцами. «Мы — Донбасс», — говорила Анна. Официально становиться беженцами они и не планировали, главное было просто выехать из зоны боевых действий.

Следует признать: указ от 30 августа действительно был серьезным шагом навстречу мигрантам с Донбасса. Их обеспечили необходимым минимумом прав, который существенно облегчал процесс интеграции в беларуское общество. Успехи властей признавал и представитель Управления Верховного комиссара ООН по делам беженцев в Беларуси Жак-Ив Бушарди. «Я считаю, что правительство неплохо справилось с притоком украинцев», — комментировал он ситуацию в октябре 2015-го. Временами местные власти относились к нуждам мигрантов из Украины даже более внимательно, чем к нуждам самих беларусов. Однако Лукашенко не был бы самим собой, если бы даже на этой гуманитарной теме не скатился в популизм и самопиар.

Он начал виртуозно жонглировать цифрами. В январе 2016-го президент впервые озвучивает цифру в 160 тысяч беженцев, повторяя этот тезис несколько раз в течение года. На пресс-конференции 3 февраля 2017-го Лукашенко говорит, что Беларусь за два года приняла 170 тысяч беженцев из Украины. Но уже 21 апреля 2017 года цифра вдруг снижается. «Мы приняли у себя более 160 тысяч переселенцев», — утверждает президент. 24 мая 2018 года Лукашенко опять понижает цифру. «Мы приняли у себя, вдумайтесь только, за короткий промежуток времени более 150 тыс. беженцев, украинских переселенцев и их семей. Помогаем им в трудоустройстве, медобслуживании, социальной и психологической адаптации. Оказываем гуманитарную помощь людям по обе стороны “линии размежевания” на Донбассе»[152].