Теперь ему нужно было найти другую базу для зимовки, и времени до окончания сезона у него оставалось совсем немного. Однако вначале он распорядился взять курс на пролив Макмёрдо, чтобы сообщить Скотту о встрече с норвежцами.

Наши мысли полны, даже переполнены ими [писал Пристли в своем дневнике]. Они произвели на нас впечатление ярких личностей, хороших лыжников, закаленных, привыкших к трудностям и в то же время удивительно приятных в общении людей. Эти качества, собранные воедино, превращают их в очень опасных соперников… Наши новости огорчат [Скотта] не менее, чем нас самих.

После штормового перехода «Терра Нова» 8 февраля вернулся к мысу Эванс, где Кэмпбелл выгрузил двух пони, которых брал с собой на Землю Эдуарда VII. В гористой местности южной части Земли Виктории, куда он теперь направлялся, их нельзя было использовать, в то время как Скотту, учитывая появление Амундсена, могли понадобиться все животные, которые у них были. Бедным пони пришлось плыть к берегу в ледяной воде, и русский конюх Антон, проявив гуманизм, воскресил замерзших животных по прибытии с помощью половины бутылки бренди на каждого.

Скотта на базе в тот момент не было, он отправился на юг для закладки промежуточных складов. Кэмпбелл хотел, чтобы он как можно скорее узнал новости об Амундсене, поэтому «Терра Нова» поднялся по проливу Макмёрдо до старого дома, где зимовала экспедиция «Дискавери», и там Кэмпбелл оставил сообщение для Скотта. Угля на «Терра Нова» оставалось мало, нужно было спешить с поиском места для высадки Кэмпбелла и его группы. В итоге после нескольких неудачных попыток из-за трудных ледовых условий они выбрали оставленное на крайний случай место зимовки Борчгревинка на мысе Адэр. Так восточная партия превратилась в северную, и, по словам Пристли, они «прекрасно провели зиму, хотя [ничего не] изучали».

В безжизненных антарктических просторах походы, предпринимаемые для закладки промежуточных складов, не только решали важные тактические задачи: прежде всего они становились залогом выживания. В данном случае то, как они были задуманы и организованы, отражает (в карикатурном виде) существенную разницу в уровне подготовки норвежской и британской экспедиций. Амундсен подходил к этому вопросу с прозаическим спокойствием, как к повседневной рутине. Скотт же, по словам Черри-Гаррарда, постоянно «пребывал в состоянии спешки, граничившей с паникой». Амундсен разработал пошаговый порядок этой операции за несколько месяцев до нее. Скотт по-прежнему часто импровизировал.