Однако в полной мере глупость Скотта проявилась, когда он перешел к транспорту. В самом начале он безоговорочно доверял мотосаням, теперь же окончательно разуверился в них.

Собаки тоже вызывали у него разочарование. Оно было необоснованным, даже каким-то иррациональным: в походе по закладке промежуточных складов на обратном пути собаки пробегали в день по двадцать-тридцать миль, доставив Скотта на базу гораздо раньше, чем вернулась группа с пони. Тем не менее он решил, что собаки вряд ли достигнут ледника Бирдмора, и «склонялся к тому, чтобы отказаться от них на последнем этапе путешествия».

Скотт заявил, что единственным надежным видом транспорта остаются пони, но их можно использовать только до подножия ледника. Поэтому по дороге к полюсу и обратно, на протяжении одной тысячи миль или около того (как и при подъеме на высоту 10 тысяч футов, чтобы достичь плато), в качестве тягловой силы будут использоваться только люди.

Меня, например, это решение восхищает [записал Боуэрс]. В конце концов, будет здорово показать, что даже в наши дни предполагаемого упадка британской расы это плато можно пройти, впрягшись в сани.

Слова Боуэрса стали эхом героических мечтаний Скотта, которыми он щедро поделился с читателями в своем «Путешествии на “Дискавери”». Но в те же дни метеоролог Джордж Симпсон заметил в дневнике, что планы Скотта основаны на максимально благоприятных погодных условиях и никак не учитывают возможные задержки. «Ресурсов у нас мало, – написал он, – и поэтому любое происшествие или плохая погода могут привести нас не просто к неудаче, а к несчастью».

Между тем самого Скотта беспокоили пределы выносливости людей. Партия должна была провести семьдесят пять дней на большой высоте горного плато и на его склонах. «Я не знаю, смогут ли люди продержаться столько, – такими были его последние слова, – я почти сомневаюсь в этом».

Характерно то, что Боуэрс, по словам Черри-Гаррарда, «абсолютно простой, прямодушный и бескорыстный», возможно, даже самый наивный из всех, оказался практически одинок в своем любительском энтузиазме. Остальные, как и Симпсон, почувствовали в душе тревогу. «В целом все оборачивается к лучшему, – загадочно написал Уилсон в своем дневнике, – и вообще не так, как можно было ожидать».

Все пытались разобраться в ситуации. К примеру, Гран не разделял мнения Скотта о собаках.