— А вот здесь ты ошибаешься, о король. Теперь ты Пендрагон Британии — как ты прикажешь, так и будет.

— Но я уже принял королевский венец, — добродушно посетовал Артур. — Зачем мне еще коронация?

— Зачем тебе два глаза, если один достаточно зорок? Зачем две руки, если одна достаточно крепко сжимает меч? Зачем две ноги, ес­ли и одна бежит достаточно быстро? Зачем тебе два уха, если...

— Ясно! Я понял.

— Но этого недовольно, — ответил премудрый Эмрис. — Про то я и говорю.

— Тогда скажи, что мне сделать, чтобы ты унялся, и я обещаю ис­полнить это немедля.

И тут все вожди громко рассмеялись и восхвалили Артура и его Мудрого советника. Когда все угомонились, Мирддин изложил свой замысел:

— Призови властителей юга явиться к тебе в Лондон и присут­ствовать на твоей коронации. Тогда они поверят в тебя и покорятся с охотой.

Сказано — сделано. Пир продолжался всю ночь, а на утро следую­щего дня они встали, оседлали коней, поскакали в гавань Муир Гвидан и в тот же день отплыли. Быстрые ладьи были разосланы в прибреж­ные селения — сообщить, что Артур зовет королей в Лондон.

В положенный срок Артур подплыл к Лондону, называемому Каер Лундейн, и приказал бросить якоря на Темзе. Сойдя на берег, он со­брал кимброгов, двинулся к городу и смело приступил к воротам.

Как предвидел Мудрый Эмрис, жители Каер Лундейна не очень почитали Артура. Они ничего не слыхали о великой битве у горы Бадон. Кроме того, они не желали знать о северных усобицах, почитая незначительным все, происходящее вне городских стен. Слепота и скудоумие! Но то и были людишки глупые и несмысленные.

Элла же и правители Саксонского берега, не принимавшие участия в Бадонском мятеже, знали, что Артур — их законный король. По призыву Артура они собрали хускарлов вместе с женами и детьми и тут же явились на его зов, посрамив тем бриттов.

Впрочем, толпа в Каер Лундейне, как и любая толпа, обожала зре­лища. Люди высыпали в узкие улочки и на кровли древнего города, чтобы хоть одним глазком увидать высокого юношу, перед которым ехали его вассалы.

— Кто это? — спрашивали друг друга горожане.