Явились и другие: Бан и Боре Бенвикские из-за моря, Кадор Корну- бийский, Самсон, епископ Эборакский и настоятель его монастыря, Карадок из Карфана, а с ними множество иноков и священников; Меу- риг, правитель Диведа и Силурии, Ульфила Добунский, Брастиас Белгский, Идрис Бригантский, Куномор Калиддонский, Фергус, ко­роль Ирландии, и многие другие — каждый с множеством прибли­женных.

Дарам не было конца. Каждый стремился превзойти других ще­дростью. Золото и серебро блистало в гривнах и браслетах, пряжках, чашах и всяческого рода украшениях. Были здесь самоцветные каме­нья и драгоценные жемчужины, филигранные булавки и сандаловые шкатулки, украшенные резными фигурками причудливых зверей, ко­пья, луки и стрелы во множестве, охотничьи псы, щиты, обтянутые раскрашенной кожей и обитые медью, бочонки с золотистой брагой и элем, зерно и кожа, масло, соль, мед, а также быки, свиньи, бараны и птица. Короче, все что только возможно.

Вторая коронация Артура повторяла коронацию Аврелия, на­сколько этого мог добиться Мудрый Эмрис. Он даже научил клири­ков словам, которые те должны сказать. Обряд совершился в церкви, на глазах у знатных людей страны, кимброгов и стольких самозван­ных городских начальников, сколько мог вместить храм.

Что они увидели — всем известно. Рассказ об этом торжестве обо­шел всю страну из конца в конец и достиг даже Иерусалима и Рима.

На заре чудеснейшего дня в самый разгар лета Артур вступил в церковь. Справа и слева от него шагали Бедуир и Кай, впереди медлен­но шествовал Мирддин. Достославный Эмрис хоть и ослеп, но так вы­учился управляться с рябиновым посохом, что тот служил ему луч­ше глаз. За Артуром следовал Иллтид, неся золотой венец.

Они прошли через всю церковь, мимо зрителей, онемевших при ви­де Артура: высокого, статного, царственного, в жемчужно-белой ру­бахе, зеленых штанах, с поясом из золотых дисков, золотой гривной на шее и перекинутым через плечо темно-алым плащом. Белокурые волосы были подстрижены и зачесаны назад, спокойные синие глаза смотрели на алтарь с весельем и благочестием.

Едва он вошел, монахи Урбана грянули: "Слава!". "Gloria! Gloria! Gloria in excelsis Deo! Gloria in excelsis Deo!"

Слава! Слава! Слава в вышних Богу!

Перед алтарем Дубриций и Тейло помедлили и зажгли свечи, кото­рые держали в руках. Вся церковь заблистала свечками, словно язы­ками апостольского огня, воспламеняя души собравшихся священ- ним огнем.

Все почтительно преклонили колени на каменных церковных пли­тах. Артур, приблизившись к алтарю, тоже встал на колени, и священ­нослужители, возложив на него правые руки, вознесли безмолвные молитвы.