²⁰⁷ Скрынников Р. Г. Царство террора. С. 121.

²⁰⁸ Д. Н. Альшиц, имея в виду Пискаревский летописец, замечал: «Итак, Адашев «правил русскую землю» вместе со священником Сильвестром — утверждает источник, совершенно независимый от писаний Грозного и Курбского, утверждающих то же самое». Альшиц Д. Н. Начало самодержавия в России… С. 37.

²⁰⁹ По этому поводу И. И. Смирнов замечал: «Характеристика Сильвестра в Пискаревском летописце представляет большой интерес. Рассматривая, подобно Ивану Грозному и Курбскому, Сильвестра как соправителя Адашева, автор Летописца вместе с тем, однако, вкладывает в понятие «править Русской землей» существенно иное содержание, по сравнению с Иваном Грозным и Курбским, видя в «правлении» Адашева и Сильвестра не проявление самовольства и всевластия этих двух деятелей, а выражение «царской милости», доверия Ивана IV к Сильвестру и Адашеву» (Смирнов И. И. Очерки… С. 253). Начнем с того, что Грозный видел в Сильвестре не соправителя Адашева, а сотоварища по узурпации царской власти. Что касается Курбского, то он изображал Сильвестра и Адашева в роли помощников и советников Ивана Грозного. Пискаревский же летописец подает их как правителей Русской земли, осуществлявших реальную власть в стране от имени царя. Но это не значит, что они неотступно следовали царским предначертаниям. Не случайно Летописец, сообщая о государственной деятельности Алексея Адашева, вносит в нее зримый элемент самостоятельности.

²¹⁰ О времени составления Царственной книги в литературе нет единого мнения. Одни исследователи полагают, что она была составлена в 1560-е годы, другие — в конце 1570-х — начале 1580-х гг. — См.: Шмидт С. О. Становление российского самодержавства… С. 42; У истоков российского абсолютизма… С. 50; Филюшкин А. И. История одной мистификации… С. 77.

²¹¹ ПСРЛ. Т. XIII. Продолжение. М., 2000. С. 524.

²¹² См.: Скрынников Р. Г. Царство террора. С. 20.

²¹³ Веселовский С. Б. Последние уделы в Северо-Восточной Руси // Исторические записки. Кн. 22. М., 1947. С. 106.

²¹⁴ Веселовский С. Б. Исследования по истории опричнины. С. 258.

²¹⁵ Веселовский С. Б. Исследования по истории опричнины. С. 283.

²¹⁶ Там же. С. 284.

²¹⁷ Попутно заметим, что С. Б. Веселовский в другой своей работе изображает Сильвестра в качестве царского опекуна, которым тяготился Иван, не зная, как избавиться от него. Историк готов назвать Сильвестра временщиком, но только не узурпатором (Веселовский С. Б. Исследования по истории опричнины. С.97, 98,106,107). Опекун и временщик — лицо, конечно, влиятельное, обладающее большой властью. Но автор твердит свое: «Влияние Сильвестра на царя и на дела управления тенденциозно преувеличено самим Иваном и официальным летописцем» (Там же. С. 108). Но тут же мы узнаем, что удаление Сильвестра и Адашева «было первым этапом на пути царя Ивана к свободе действий и независимости от совета думных людей». Иван, по признанию С. Б. Веселовского, боролся за «неограниченное самодержавие» (Там же). Следовательно, царь Иван не имел свободы действий, находился в такой зависимости от советников, что власть его была ограничена. Но, согласившись с этим, мы должны согласиться с тем, что часть властных полномочий государя оказалась отторгнутой и сосредоточенной в руках его временщиков — Сильвестра и Адашева.