Дальнейшие же акватории и мысы Чукотского моря (за м. Шмидта) тем более никаких сложностей для кочей не представляли. Ледовая обстановка тут всегда проще, шторма летом редки и несильны. Отсюда, в частности, вытекает несостоятельность вывода М. И. Белова о том, что М. Стадухин и Ю. Селиверстов могли пройти в 1649 г. от Колымы до Колючинской губы (да еще всего за 7 дней) и там были остановлены льдами (1). Любой мореход, пройдя м. Шмидта, просто не может не почувствовать облегчения ледовой обстановки^x; нет там и ни одного крупного «Носа», вплоть до приметного м. Сердце-Камень.

И уж если Стадухин дошел бы сюда, то из-за каких-то расспросов «коряцких людей» никак бы не остановился, видя явный поворот генерального направления берега к югу и улучшение условий плавания. Более того, на пути к Колючинской губе Стадухин бы не смог пройти мимо моржовых лежбищ Косы Двух Пилотов^xi — ведь именно они были его целью. Да и дельту такой крупной реки, как Амгуэма, трудно пропустить — приток пресной воды там заметен. Скорее всего, стадухинский «Нос, который от чухочьи реки лежит» — это мыс Шелагский, а возможно, даже еще м. Баранов.

Итак, Дежнев при достаточном опыте (а в его ватаге было 90 человек, и не он один был опытным мореходом^xii) и благоприятствовании льдов вполне мог дойти от Колымы до Берингова пролива. Доказывают реальность такого похода и последние годы: из 7 последних навигаций на Чукотке 4 обошлись практически без ледоколов — причем именно по природным, а не по экономическим причинам^xiii.

Но был ли благоприятным 1648 год? Безусловно, был. Ведь ни в одной отписке о морских плаваниях этого года в морях Лаптевых и Восточно-Сибирском не упоминаются ледовые преграды (плавания Я. Семенова, И. Беляны, С. Артемьева, С. Иванова, Л. Леонтьева — (3)), но во многих говорится о штормах. Очевидно, это был год зональной (широтной) циркуляции, когда западные циклоны вдоль Арктического фронта проникают далеко на восток, а плавучие льды отступают к северу.

Если же говорить о климатических вариациях в более широком плане, то середина XVII века — это конец крупного векового потепления климата. Средние температуры в это время были выше современных на 1–2 градуса^xiv. Следовательно, если и сейчас в проливе Лонга нередки годы безо льда, то тогда они были тем более вероятны. Затем наступает сильное вековое похолодание (вплоть до XIX века), что, видимо, стало одной из причин сплошных неудач мореплавателей в XVIII веке пройти вдоль берегов Чукотки.

[Опущен абзац о везении]

Сам Дежнев прекрасно понимал сложность и опасность плаваний по Берингову морю и отказывался повторить свой маршрут в обратном направлении, ссылаясь на необходимость лучших судов (5).