Здесь, в парке, находится и любимая скульптура барселонцев — дама с зонтиком, она же Фонтан, она же Хосефина, она же (более интимно) Пепита. Эта чудесная уличная скульптура была создана Жоаном Ройг-и-Солером в 1884 году. Она очаровательна, забавна и совершенно в духе своего времени: молодая девушка, одетая по моде в платье с турнюром, смотрит на небо и подставляет ладонь под капли дождя. Она держит над головой раскрытый зонтик, его ручка — труба фонтана, и вода низвергается на зонт. Романист Мануэль Васкес Монтальбан считал, что эта скульптура похожа на прохожую девушку из песенки Хосепа Карнера, которая начинается так:

Проект Фонтсере предусматривал также две большие постройки садового типа — Ивернакль (Зимний сад) и Умбракль (Дом теней), располагающиеся на улице, известной теперь как Пассейч де Пикассо. Ивернакль (1884) — устремленная ввысь оранжерея из металла и стекла, построенная Хосепом Амаргосом. Умбракль (1883–1884) — более интересная постройка, спроектированная самим Фонтсере: тоже металлическая конструкция, но сверху есть доступ воздуху, крыша состоит из деревянных планок. Они отбрасывают такие удивительные и разнообразные полоски теней на высаженные внизу тенелюбивые растения и субтропические пальмы! Дом теней состоит из одного большого тоннеля с двумя боковыми нефами с обеих сторон.

Идеи Фонтсере не ограничивались парком. Арочные пятиэтажные жилые здания, которые смотрят на парк с другой стороны Пассейч де Пикассо, тоже были частью его плана, и нет сомнений в том, что он хотел, чтобы, глядя на Дом теней и другие парковые постройки, вспоминали и его проект знаменитого рынка Меркат дель Борн, что в пяти шагах ходьбы от парка. Особое значение имеет «прихожая» парка, известная в то время как Сало де Сант-Жоан, а теперь — как Пассейч де Луис Компани, «Зала», через которую пешеходы попадают с Пассейч де Сант-Жоан ко входу в парк. Это пространство было огорожено чугунной балюстрадой с массивными урнами, отлитыми на заводах Бонаплата (и опять-таки, некоторые считают, что к дизайну приложил руку Гауди). Первоначально там стояли на постаментах семь бронзовых статуй каталонских героев. Пять из них, включая Волосатого Гифре, Рамона Беренгера 1 и хрониста Берната Десклота, переплавили в 1937 году по приказу франкистского правительства в огромную Богоматерь на крыше новой церкви Мерсе: прекрасная аллегория судьбы каталонизма под пятой централизма. Только статуя Рафаэля Касановы-и-Комеса остается там, куда ее перенесли — на Ронда де Сант-Пер.

Никто не может сказать, что парк Сьютаделла, такой, каков он сейчас, отличается единообразием. Он больше похож на коллекцию символов, разбросанных на фоне пейзажа, сочетающего в себе элементы английского сада, рощи, французского регулярного парка и увеселительного парка — очень неоднородного, но весьма приятного. Собранные здесь растения не представляют особого интереса для ученого-ботаника, но это не имеет значения для веселых стаек детей, скачущих туда-сюда, как волнистые попугайчики, или для влюбленных, бродящих, взявшись за руки, по берегам здешних прудов. Иногда, особенно осенью, этот пейзаж приобретает особое очарование, несколько эксцентричное и слегка окрашенное печалью. Он не слишком изменился с тех пор, как Хосеп Пла описывал его, вспоминая свою юность: