* * *

Даже невозмутимый Камек начал волноваться. Ему не везло. Двое из его знакомых отвезли свои крытые грузовики в мастерскую на срочный ремонт. Трое других уехали в деревню за продуктами. А время подходит к одиннадцати. Звонят колокола, и верующие спешат к мессе.

Камеку ничего не оставалось, как идти к Замойскому, главарю воровской шайки. Камек не любил иметь с ним дело: противный тип. Но выхода нет. Иногда Гвардии Людовой приходилось пользоваться его грузовиком, за деньги, конечно.

Камек застал Замойского за его обычным воскресным занятием: тот опохмелялся.

— Что это вам в воскресенье приспичило? — спросил он.

— Особый груз.

”Наверно, и впрямь ему это важно, — подумал Замойский. — Сдеру с него побольше”.

— Кто это в воскресенье станет водить грузовики! Кроме того...

Пачка зеленых долларов, перекочевавшая из кармана Камека на стол, положила конец разговорам.

— Погодите, я натяну рубашку.

— И стремянку прихватите.

— Стремянку?

— Да, винтовки, за которыми мы едем, на чердаке.

... Полдень.

Габриэла и Толек выпили уже по четыре чашки чаю в кофе на Простой. Звонят колокола. Толек едва сдерживает тревогу.

Верующие гуляют после мессы.

— Почему Камек так долго не едет? — умоляюще смотрит на Габриэлу Толек. — Они уже тридцать шесть часов там.