Природа этой проблемы иллюстрируется на основе нескольких событий, начиная с 1040-х г. Когда Георгий Маниак поднял мятеж и двинулся на Константинополь, возле столицы не оказалось никаких местных или провинциальных войск. Поэтому император Константин IX был вынужден торопливо набрать наемников, с которыми можно было выступить против мятежников (Psell., VI, 83). Во время восстания Льва Торника в 1047 г. Михаил Пселл, который был свидетелем этих событий, ясно дает понять, что восточная походная армия была отправлена в Армению, а западная поддержала Торника, поэтому для защиты столицы просто не оказалось никаких войск. Он прямо заявляет, что не было вообще никаких местных, провинциальных войск и при этом рядом нельзя было найти никаких доступных союзнических или вспомогательных сил, кроме нескольких наемников дворцовой стражи. Император был вынужден набрать разношерстное войско из солдат, которые содержались в константинопольских тюрьмах за различные обвинения, и с улиц (Psell., Vl, 105, 112). Когда в 1057 г. военачальник Исаак Комнин с восточной походной армией двинулся на Константинополь, под рукой у императора Михаила VI оказались только западное войско, рассеянное по территории Балкан, и незначительные отряды наемников в столице (Psell., VII, 10).
Если фемные войска с VII по X в. имели свою базу в провинции и в основе их стратегии находилась оборона, войска в конце X и в XI в. были организованы прежде всего для ведения наступательных операций, состояли из постоянных наемных контингентов и были сконцентрированы в дукатах, представлявших собой глубоко эшелонированные пограничные округа вдоль северной и особенно восточной границы. Централизованная структура управления такими войсками теперь находилась в руках