— Но обед уже совсем скоро! — воскликнула француженка. — Мне же надо привести себя в порядок. Я пойду.

Азаров убрал руки с ее плеч.

— Да, конечно, Соланж, идите. И главное, не волнуйтесь.

— Я постараюсь, — пообещала француженка.

Она встала и быстро направилась к выходу. Азарову показалось, что она смущена. Машинально он положил руку себе на грудь и вдруг ощутил, как учащенно бьется сердце.

89.

Едва Соланж вошла в комнату, как к ней тут же подскочил Святослав.

— Ты где была? — спросил он. — Опять у него?

— Да, а что? — удивленно посмотрела она на режиссера. — Ты чем так обеспокоен?

— Хотел бы узнать, чем вы там занимались?

— Разговаривали о предстоящей съемке его передачи. Она начнется сразу после обеда. Тебя-то, почему это так волнует?

— Откажись.

— С какой стати?

— Это не безопасно.

— Не вижу, в чем может быть опасность?

— Не видишь, потому что не понимаешь, в какой стране ты находишься.

— И в какой? Просвети.

— Тут может случиться все, что угодно.

— В любой стране может случиться все, что угодно.

— Нет, не в любой. Здесь могут убить любого, кто критикует власть, кого она посчитает опасным для себя.