Соланж знала за собой одну черту, которая во многом определяла всю ее жизнь, — она была очень ответственная и добросовестная, если что-то обещала, то выполняла непременно, чего бы это ей ни стоило. Вот и сейчас она решила, что раз согласилась принять участие в этом импровизированном концерте, то следует это сделать максимально хорошо. А значит, нужно освежить ее репертуар, тем более, она давно нигде с песнями не выступала.

Соланж знала, что является обладательницей хорошего голоса, который, по ее мнению, давал ей право петь на публике. И во время встреч со зрителями они нередко просили ее это сделать. Да и в фильмах вокальные партии она исполняла сама. А потому решила, что пока есть время, совсем будет не лишне порепетировать. Не хватало только, чтобы во время исполнения она бы забыла слова.

Но хватило ее не очень надолго, разговор с Ростиком занимал ее больше, чем собственное пение. Он никак не выходил из головы, мыслями она постоянно возвращалась к нему. Он беспокоил ее больше, чем грядущее исполнение песен. Неожиданно для себя она оборвала свой вокал и задумалась.

Думала Соланж недолго. Она быстро переоделась и вышла из комнаты.

Германа Владимировича она отыскала в каминном зале. Он читал книгу, запевая ее вином из бокала.

— Я вам не помешаю? — спросила француженка.

— Что вы, я только рад вашему обществу. Красивые женщины меня давно им не балуют.

Соланж улыбнулась, но всего лишь на одну секунду. Затем села рядом с Германом Владимировичем.

— У меня к вам очень серьезный разговор, — сказала она.

— Даже так, — слегка удивился Герман Владимирович и положил книгу на стол. — Давайте поговорим серьезно.

— Не удивляйтесь только, я хочу поговорить о вашем сыне — Алексее.

— Постараюсь не удивляться, — пообещал Герман Владимирович. — О чем вы хотите поговорить?

— Алексей выложил в Интернет расследование о вашем премьере. Он обвиняется в ужасной коррупции.

Герман Владимирович, подтверждая, наклонил голову.

— Это так. Почему вас это интересует? Речь же идет не о премьере Франции.

— Если я правильно поняла, это очень опасно. Ваш сын сильно рискует. Это так?

— Да, опасность есть, — подтвердил Герман Владимирович.

— Но почему вы тогда так спокойны, ничего не предпринимаете?

Герман Владимирович какое-то время молчал, затем взял бокал в руки и сделал глоток.

— Кстати, не желаете вина? Очень хорошее.