Филипп вышел из офиса, а тут так некстати подкатил Вася Толстый. Двое бритоголовых молодцев с холодными глазами выросли словно из-под земли:

— Садись в машину!

Куда деваться? И Кухарский пролез в открытую перед ним дверь автомобиля.

— Ну че, Филя, — прохрипел Вася Толстый, — кинуть меня решил?

— Да я…, — хотел было возразить Кухарский, пытаясь изобразить честный взгляд и посмотреть в лицо огромного человека, но смутился.

Нет, на самом деле он испугался.

— Ты че, Пятачок Винипушный, — придвинулся к нему Вася, — за лоха меня держишь или думаешь, что я типа такой сладкий, что…?

Филипп вскинул руку и взглянул на часы.

— Ты че, рожа свинячья, деловой что ли?

Кухарский даже не вздрогнул: кто он такой, этот бандит, чтобы его бояться? Он может вопить сколько угодно, но сегодня же Пал Палыч позвонит кому следует: ведь есть же, в конце концов, милиция, есть люди в бронежилетах, в касках, а главное, с автоматами в руках.

— Я как раз еду решать вопросы по поводу отдачи Вам долга. Через пару недель я получу кредит и тогда рассчитаюсь с процентами. Но может через двадцать дней. Это крайний срок.

Кухарский снова поглядел на свои часы.

— Какие две недели? — заорал Вася Толстый.

Но тут же замолчал, глядя на запястье, вернее, на часы Кухарского.

— Где котлы брал?

— Что? — не понял Филипп. — А, Вы о часах. Во Франции купил.

— Только не надо мне мозги парить, — прошипел Толстый, — это мои котлы. Сымай и покажи мне номер — должен заканчиваться на три шестерки. Ты же у меня их спер!

Спина у Кухарского похолодела — номер часов он знал хорошо.

— И ручка «Паркер» моя! — заорал огромный человек, хватая Филиппа за нагрудный карман. — Да если б ты у меня пуговицу с пиджака увел, я бы тебя и тогда урыл, а ты, рожа поросячья, мои любимые вещи на себе таскаешь?

— Их мне Папа Карло на свадьбу подарил! — соврал Филипп.