Понятно, что читателю недосуг разбираться во всех этих окололитературных перипетиях. По старинке воспринимает он все происходящее всерьез. Между тем все давно знают, что телевизор обманывает и оглупляет. Никто же не удивляется рекламному вранью, никто не торопится «сникерснуть» и не верит, что «чистота – это чисто Tide». Телезритель понял, что за последнюю четверть века многое изменилось и существует по новым правилам. А вот читатель почему-то знать не желает, что современный писатель – это отнюдь не то же самое, что писатель сто или пятьдесят лет назад; что, как правило, это не инженер человеческих душ, виртуозно владеющий словом, а show-men, отягощенный текстом. Текст для значительной части литераторов становится атрибутом и начинает играть второстепенную роль. На первый план выходит именно авторский образ. И чем ближе образ той или иной группе читателей, тем охотнее ему доверяют и принимают за «своего». Не важно, что на поверку интеллектуал окажется невеждой, патриот – сребролюбивым честолюбцем, а в ироническом детективе иронии отыщется не больше, чем в папской энциклике. Ведь известно, что с иллюзиями не так-то просто расстаться. Собственно, на этом и преуспевают манипуляторы общественным сознанием.

Уже в постскриптуме своего письма учитель Кузнецов написал: «Слабо напечатать? Печально. А нет большей беды, чем печаль». Нет, уважаемый Петр. Гораздо печальнее, что «мы ленивы и нелюбопытны», что сами потворствуем вырождению любезной Вам чистой русской речи, заигравшись в войнушку и потакая всем подряд, рядящимся «своими», что до сих пор позволяем манипулировать собой, не желаем понимать смысла происходящего вокруг и крестимся только в том случае, когда гремит гром.

Бритва Оккама для «нового реализма»

Бритва Оккама для «нового реализма»

Критические замечания по поводу «нового реализма» высказывались, и не раз. Критика касалась как творчества «новых реалистов», так и самого термина. В 2010 г. «ЛГ» провела обсуждение темы, и многие достойные критики выразили свое отношение к явлению. Например, И. Фроловым и вовсе был вынесен приговор: «Не найдя у себя таланта, они («новые реалисты» – С.З.) объявили талант украшательством». Критики, лояльные к «новому реализму», как, например, А. Рудалев, считают, что обсуждение «нового реализма» – «закрытая» тема, а возврат к обсуждению называют «дурным тоном». Ни в коей мере не желая считать А. Рудалева мракобесом, стоящим на пути просвещения и поиска истины, отметим, что дурной тон – это все же, пожалуй, считать исследования дурным тоном. Ведь никого не удивляет, что по сей день пишутся статьи, монографии и диссертации о творчестве Гомера, жившего, как известно, почти три тысячи лет назад. Так почему же нельзя исследовать явление нам современное?