– Нет, Лусия. Впрочем, я не вижу ничего дурного в том, чтобы пропагандировать нашу культуру фламенко и за пределами цыганского сообщества. Но ты права в другом. Испанцы – это люди, у которых есть деньги. Мир вокруг нас стремительно меняется. И мир танца тоже. Все эти… – Менике жестом указал на многочисленные бары и кафе, выстроившиеся вдоль улицы, – все эти заведения сегодня выглядят страшно допотопными. Люди хотят зрелища. Им подавай шоу! Огни рампы, богатые сценические костюмы… оркестр, декорации, большая сцена театра.

– Думаешь, я не понимаю? Четыре года тому назад я была в Париже, выступала в шоу Ракель Миллер в парижском Дворце конгрессов.

– Мне рассказывали, что твои выступления имели огромный успех. Так что случилось?

– Госпоже Миллер, видите ли, не понравилось, что наше «Трио Альбейсин» – я, Фараона и мой отец – пользуется у публики большей популярностью, чем она сама. Не поверишь, но она даже стукнула Фараону по носу. Представляешь? – Лусия весело хихикнула. – Кричала, что та специально пытается затмить ее на сцене.

– Это очень похоже на Миллер. У нее самомнения гораздо больше, чем таланта.

– Si, вот мы и ушли от нее, какое-то время работали в маленьких кафе на Монмартре. Там было очень весело. И сам образ тамошней жизни мне понравился, но мы практически ничего не зарабатывали, вот и пришлось вернуться назад в Барселону. И это так похоже на все, что происходит в моей жизни, Менике. Вроде удача поворачивается ко мне лицом. Вот он, мой шанс, думаю я, да! Сейчас у меня все получится! А потом все проходит, утекает, словно песок сквозь пальцы, и я снова возвращаюсь на то место, с которого когда-то начинала.

– Не скромничай, Лусия. Ты знаменита… Можно сказать, в мире фламенко тебе нет равных.

– А за пределами этого мира? – Лусия обвела рукой вокруг себя. – Разве у меня есть такая слава, как у тебя? Или как у Аргентиниты?

– Которая, позволю тебе напомнить, гораздо старше тебя, – добродушно улыбнулся в ответ Менике.

– Согласна! Она уже почти бабушка. И тем не менее только что снялась в новом фильме!

– Наступит день, pequena, и ты тоже станешь кинозвездой. Обещаю!

– Ты что, тоже можешь предсказывать будущее, как и мой приятель Чилли? – спросила она с вызовом.

– Нет. Но я хорошо вижу твои амбиции. Жажда славы и успеха полыхает в тебе огнем. Так что будем заказывать?

– Мне как обычно, – царственно приказала она официанту, топтавшемуся у столика. – Знаешь, я ведь танцую почти столько же лет, сколько и Аргентинита. И что? Она разъезжает по Европе в мехах и каретах, а я вот сижу в это время здесь и лопаю сардины на обед в твоем обществе.