– Да ты меня просто шантажируешь! Сколько раз ты говорил мне то же самое, но до свадьбы дело так и не доходило. – Лусия сбросила его руки со своих плеч. – Я не такая уж наивная дурочка, как ты это себе вообразил! А что же моя карьера? Ты хочешь, чтобы я бросила танцевать?

– Конечно же, нет! Повторяю, больше всего на свете я хочу и впредь выступать вместе с тобой. Но зачем нам все эти большие подмостки? Зачем такие огромные залы?

– То есть ты попросту хочешь спрятать меня от публики? Заставить уйти в полуизоляцию?

– Нет, Лусия, вовсе нет. И, поверь мне, я буду счастлив, если время от времени ты захочешь вместе со своей обновленной труппой выступать на больших сценах. Но не каждый же день, и не все недели подряд. Говорю же тебе, я хочу иметь свой дом.

– Что лишний раз подтверждает, что в тебе больше от всех этих payos, чем от цыган. Что с тобой случилось? Что не так?

– Много чего случилось. – Менике устало пожал плечами. – Да, мы с тобой такие, какие мы есть, это правда. Но прошу тебя, заклинаю от всего сердца, хорошенько подумай над тем, что я тебе сказал. Я вовсе не жажду славы или успеха так, как жаждешь всего этого ты. Однако и у меня есть какое-то самолюбие. И оно подсказывает мне, что пора мне наконец получить свою порцию признания отдельно от клана Альбейсин. Надеюсь, тебе не в чем меня винить, правда?

– Ты, как всегда, безупречен, а источник всех зол – это я. Но я ведь дива! Разве ты не понимаешь, что это благодаря мне мы сейчас имеем то, что имеем? Благодаря мне! – Лусия с силой постучала кулаком в грудь. – Это я, а не кто-то другой, спасла маму и Пепе от всех ужасов гражданской войны. И я никогда не предаю! Никогда…

– Хотелось бы надеяться, что ты помнишь, что я тоже, в некоторой степени, причастен к тем событиям и тоже помогал тебе, – вполголоса пробормотал Менике.

– То есть ты ставишь меня перед выбором, si? Я должна выбрать между своей карьерой, своей семьей и тобой.

– Да, Лусия, после стольких лет я действительно прошу тебя определиться со своим выбором. Если ты любишь меня, то поедешь вместе со мной, мы поженимся и начнем новую жизнь уже вместе.

Лусия погрузилась в затяжное молчание, столь не привычное для нее. Видно, обдумывала еще и еще раз все, что только что сказал ей Менике.

– А ты? Ты любишь меня настолько сильно, чтобы остаться? – спросила она наконец.

Невыразимая боль отразилась в его глазах, и она все поняла.

30

30

– Война в Европе окончена!

Мария вихрем ворвалась в номер Лусии. Та лежала, свернувшись калачиком на диване, в полной темноте. Мария подскочила к окну и раздвинула шторы. Яркий солнечный свет хлынул в комнату.