Признаюсь, было страшно снова увидеться с Капочкой. Прежде всего думалось: ей будет совестно встретиться со мной, и я все медлила идти в госпиталь — и все-таки пошла. Спустя два дня, как обычно, вечером, после работы, я, разумеется, увидела в коридоре, перед палатой, Капочку.

Она несла в руках лоток с лекарствами, увидела меня, кивнула, проговорила на ходу:

— Иди, девочка, они тебя уже заждались…

И все. Как ни в чем не бывало. И я вздохнула с облегчением. Значит, все в порядке, все вроде бы нормально…

Однако когда я уже уходила домой, я снова увидела ее. Она стояла перед подъездом, поджидая кого-то.

Оказалось, она ждет меня.

— Пойдем пройдемся немного, — сказала.

Было скользко, утром накрапывал дождь, к вечеру подморозило, тротуар казался гладким, словно зеркало. Я взяла ее под руку, она слегка прижала локтем мою ладонь.

— Мне бы не хотелось, чтобы ты осуждала меня.

— А я и не думаю осуждать, — ответила я.

Она не слушала меня, продолжала:

— Может быть, когда-нибудь поймешь меня, вдруг такое и с тобой случится.

— Что случится? — спросила я.

Она, я видела, опять не слушает меня, а продолжает говорить, как бы отвечая самой себе:

— Я ни о чем не жалею, так и знай!

Я молчала. Что я могла ей ответить?

— Я его любила и люблю, — сказала Капочка.

Оборвала себя, потом начала снова:

— Только не говори мне, что он плохой, не надо…

— Вы и сами знаете, какой он, — перебила я ее.