{63} Среди зимы — в ноябре-декабре 379 г.

{64} Подлинно ли война или мир — ловкий прием, при помощи которого Ксенофонт хочет заронить в душу читателя подозрение в том, что Клеомброт был подкуплен фиванцами. Отсюда ясно, что и Агесилай уклонился от участия в этом походе из-за каких-то личных счетов с Клеомбротом. Этот нечистоплотный намек, странная история с оправданием Сфодрия (см. комм. к § 33) и много других мелких фактов — отголоски борьбы между двумя партиями, каждая из которых возглавлялась одним из царей (см. выше, коммент. к кн. III, 3, 1). В этой борьбе Агесилай не брезговал никакими средствами: ни происками, ни интригами, ни даже клеветой. Ксенофонт, «придворный певец Агесилая», конечно, тщательно затушевывал истинную суть вещей, облекая злостную клевету Агесилая личиной прекраснодушия и исторического беспристрастия.

{65} Которые были соучастниками восстания Мелона — таким образом эта помощь была оказана беотийцам во всяком случае без официальной санкции афинского правительства; такое же известие находим мы и у Плутарха (см. цитату в коммент. к § 33). Диодор, весь рассказ которого основан на позднейшей афинской версии, для вящего прославления Афин совершенно искажающей историческую правду, — сообщает (XV, 26, 1—2) совершенно иное: «Афинский народ, выслушав (фиванских) послов (сообщивших о перевороте в Фивах), постановил немедленно же отправить войско в как можно большем числе для освобождения Фив… Собрание окончилось назначением стратегом Демофонта; тотчас вслед за тем было навербовано пять тысяч гоплитов и пятьсот всадников, и на следующий день Демофонт вывел это войско из города, заставляя воинов все время передвигаться бегом, чтобы придти в Фивы раньше лакедемонян. В то же время народ готовился к тому, чтобы, если представится надобность, выступить в Беотию всенародным ополчением. Двинувшись по кратчайшему пути, Демофонт неожиданно для фиванцев появился пред их городом».

{66} Фиванцы также были в страхе — они даже отправили в Спарту посольство с заявлением, что готовы по-прежнему признавать гегемонию Спарты и автономию беотийских государств. Исократ (XIV, 29): «Спасенные при помощи нашего афинского войска и возвращенные из изгнания на родину, они, не медля ни минуты, отправили послов в Лакедемон, выражая готовность оставаться в рабстве и ни в чем не преступать прежнего соглашения».

{67} Не имел городских ворот — начатая Кононом постройка стен еще не была закончена со стороны суши, не были вделаны ворота.