– Дура! Отпусти, брось его, зачем он тебе! Руки изуродуешь! – рявкнул Кащей и заплаканная Дашка подняла на него глаза.

Она кусала губы, но сумела выговорить. – У меня уже был лёд на руках, и тогда я знала, что я поделом его получила! За то, что подругу предала, тебе поверила, хоть и чуяла холод от тебя, от старца мудрого!

– Тьфу, уже пальцы обмораживаются, – Кащей поднял бровь и хмуро осмотрел побелевшие Дашкины пальцы. – Нда, вряд ли на такую польстятся. Ну, ладно… – он повернулся было уходить, а потом обернулся и бросил Дарье: – Если он выживет, ты ему будешь ещё больше не нужна, с такими-то руками! А если он с тобой и останется, то только от жалости! – Кащей презрительно и брезгливо приподнял верхнюю губу, и шагнул в окно. Вихрь свистнул и унёс своего повелителя прочь!

Дарья заставила себя не думать о том, что он сказал. – Потом, всё потом! – пальцы уже почти не слушались, но стрела начала поддаваться, и она потихоньку вытягивала её, уводя от сердца жениха. Стоян очнулся, когда Даша вынула стрелу и та на глазах растворилась в воздухе, а сама княжна со стоном упала на пол, прижимая к груди обмороженные руки. Зашумели вокруг люди, засуетились, Стоян с изумлением обнаружил, что его рана превратилась в царапину, зато Дашка…

Царевна Анна, приказала немедля княжну отнести в её светлицу, и Стоян шагнул было за ними, и чуть не врезался в закрытую дверь. – Дарья!

– Погоди друг! – Бажен остановил его, – Ты сам-то на ногах едва держишься. Там сейчас ей женщины помогут…

Дашка лежала, плотно закрыв глаза. Никого не хотелось видеть, особенно после того, как она услышала, как все лекари, срочно и немедленно вызванные царицей, в один голос подтвердили, что руки обморожены.

– Нет, нечего там спасать. Ты уж не гневайся царица. Что есть, то и есть. Можно только питьё дать, чтобы боль не мучила княжну. Уснёт пока.

– Да, оставьте питье, – Анна была сильно расстроена, до слёз! Ей понравилась эта девушка, а тут… Ничем нельзя помочь… И что ещё скажет этот её жених?

– Бажен! Я тебя прошу, скажи, чтобы меня пустили! Ты что, не понимаешь? Ты же мне сам передал, что он, гад, говорил Дашке! Это же как та стрела, только словами!

– Да ты погоди. Ты хоть понимаешь, что она теперь калека? – Бажен перехватил Стояна за плечо и тут же разжал руки и отступил. На лице княжича была такая неприкрытаяярость! – Всё, всё… Ступай. Аннушка, милая, иди ко мне, – Бажен шагнул в светлицу, за руку вывел оттуда жену, приказал уйти всем остальным, и дверь закрыл за спиной Стояна.

– Дашка! – Стоян едва её видел в полумраке горницы. – Ты не спишь, я знаю. Ты совсем по-другому дышишь, когда спишь. Перестань, глупая.